КАРТЫ ТАРО, ПРИЗРАКИ И АТМОСФЕРА РОМАНА «ПРИЗРАК ДОМА НА ХОЛМЕ».
Блюбелл Форд – бывший таролог. Девушка помогла огромному числу людей, пока однажды не случилось страшное: Блю случайно убила человека… неправильно прочитав расклад на картах Таро.
С тех пор она изо всех сил старается жить обычной жизнью. В поисках себя, Блю приезжает в пансионат «Болото надежды», где людям помогают справиться с душевными травмами. Недельный ретрит без телефонов и Wi-Fi в прекрасном загородном особняке георгианского стиля. Йога, арт-терапия и посиделки у камина – идеальная программа для обретения душевного спокойствия. Но всё идет совсем не так, как она планировала. Наводнение, отрезавшее связи с внешним миром. Смертельный холод в натопленных помещениях. Двери, открывающиеся сами собой. Более того – один из постояльцев бесследно исчезает из пансионата, оставив телефон, с которым никогда не расставался.
И пока остальные изо всех сил пытаются делать вид, что все хорошо, Блю задается вопросом: кто из них скрывает мрачную, убийственно опасную тайну? И какова вероятность вернуться домой живой?
«Невозможно оторваться!» – Крис Уитакер
«Оригинальная, атмосферная, захватывающая история, напоминающая произведения Ширли Джексон. Не для чтения темной ночью!» – Максим Якубовский, Crime Time
«Прекрасно написанная история с замысловатым сюжетом». – Heat
«Леденит кровь и вызывает клаустрофобию. Мне очень понравилось!» – Джо Джейкман
«Мрачно и завораживающе!» – Сара Вард
«Мне однозначно понравилось! Атмосфера „Призраков дома на холме“, карты Таро… Но отдельно я хочу отметить психологичность. Очень хорошо прописаны персонажи. Они вызывают сильные и очень разные эмоции. Я готова привести массу понравившихся моментов, но это, к сожалению, будет спойлером. Рекомендую к прочтению! Вы точно не пожалеете». – Книжный блогер Анастасия, Diagon Alley
Rebecca Thorne
The Grief House
Copyright © Rebecca Thorne, 2024
Посвящается моим друзьям, которые помогли мне встать и идти вперед:
Кевину Уигноллу
Крису Уитейкеру
Тому Вуду
Саймону Кернику
В данном аспекте любопытен вопрос веры, включающий и детскую веру в чудеса, и слепую надежду стариков; во всем мире нет ни единого человека, который ни во что не верит. Можно предположить – и не так-то просто это опровергнуть, – что люди верят во что угодно, невзирая на степень экзотичности.
1
Джексон, Ширли (1916–1965) – американская писательница, классик литературы XX века.
Часть I
Шут [2]
В «Болото надежды» Блю привело горе. Мать ушла из жизни почти три года назад, однако до сих пор было нелегко избавиться от ее глубоко укоренившихся привычек, поэтому Блю, как и она, дважды похлопывала себя по груди, проходя мимо кольца деревьев [3] , приветствовала каждую сороку и избегала оживленных шоссе.
2
Значение в картах Таро: начало чего-то нового.
3
Кольцо деревьев – элемент английского ландшафтного дизайна XVIII – начала XIX века, круг с посаженными в нем деревьями, как правило, буками или соснами.
Над полями вдоль дороги парили крокусы, почва была насыщена беспрестанной моросью. Блю ехала не останавливаясь – только один раз справила нужду за массивным дубовым пнем – до тех пор, пока местность вокруг не стала равнинной, а север не остался далеко позади.
Блю еще никогда не бывала так далеко на юге. Из родного Блэкпула она выезжала не дальше Центральных графств, где когда-то устроила демонстрацию в старом театре шахтерского городка. Выступление организовала ее мать – как организовывала и большинство остальных до тех пор, пока Блю от них не отказалась.
Однако мать не сдавалась, называя это «призванием». Блю отвернулась от своего «призвания», отказалась от «цели жизни», отвергла «благословенных духов» – и как только она могла так поступить?
«Думай о тех, кому ты нужна, – говорила мать. – Они надеются на то, что ты укажешь им путь».
Но Блю больше не могла никому указывать путь.
Сегодня была пятница. В понедельник исполнится ровно три года со дня смерти матери, и Блю по-прежнему ощущала в груди эту боль. Горе наполняло ее так, как вода наполняет легкие тонущего. На протяжении многих месяцев у нее из головы не выходила жизнь матери: та жизнь, которую она вела с дочерью, и другая, непостижимая и неведомая, которую вывела на первый план ее смерть.
Блю была переполнена горем, чувством вины, одиночеством, глодавшим ее изнутри. С этим не могло справиться ничто. И вот, когда на горизонте снова замаячила скорбная дата, она ввела в поисковой строчке в интернете запрос «где вылечить горечь утраты близкого человека» и обнаружила «Болото надежды».
Сайт заверял в том, что это спокойная гавань, где можно справиться с болью утраты – прогулки в лесу, легкая физическая активность, ежедневные сеансы психотерапии: в общем, безопасный приют.
…Вдалеке из топей появился силуэт, дразня обещанием жилья. Здешний ландшафт обманывал взор, скрадывая расстояние до здания; дорога петляла и извивалась, нисколько не ценя время Блю. Мимо мелькали поля: там брошенный прицеп, здесь старая жестяная ванна, используемая в качестве корыта для воды. Коров, овец и свиней не было видно. Ванна была переполнена.
«Болото надежды» сияло – светлые каменные стены служили маяком в серой дымке. Внешне здание напоминало скорее старинный особняк, чем приют: два этажа, окна с белыми переплетами, крыша, крытая темно-серым шифером, и две дымящиеся трубы. Блю по-прежнему жила в крошечном муниципальном доме, доставшемся в наследство от Девлина. Она спала в кладовке у входа. Просторная спальня принадлежала матери.
Въехав в ворота, девушка проследовала по вымощенной гравием дорожке, обсаженной ольхой и березой. Промежутки между деревьями открывали вид на сорок акров поместья; вдоль левой границы извивался вышедший из берегов ручей. На прошлой неделе хозяева прислали ей на электронную почту напоминание захватить с собой резиновые сапоги.
Мистер и миссис Парк были фасилитаторами [4] . Блю называла их хозяевами. Так это больше походило на увеселительную поездку, на обычный отдых. Мысль о том, что чета Парк – фасилитаторы, напоминало Блю, что это не каникулы, что ей предстоит работать над собой, а думать об этом не хотелось. Она опасалась, что если начнет об этом думать, то повернет назад.
4
Фасилитатор (модератор) – человек, обеспечивающий успешное групповое общение.
Вот почему смерть матери оказалась такой жестокой.
Блю сбросила скорость до черепашьей. Зажмурившись, напомнила себе, что это необходимо, что без помощи не обойтись, однако сердце жужжало в груди словно пчела, а пересохший язык лип к нёбу. В ее горе вплеталось еще что-то, пустившее упрямые корни глубоко, словно бурьян, но Блю поспешила заверить себя в том, что это безопасное убежище, где не случится ничего плохого.
В комнате наверху горел свет, и у окна стояли две фигуры: белая женщина, черная женщина. Вторая промокнула глаза рукавом оранжевого джемпера. У Блю мелькнула мысль: она тоже гостья?