Дмитрий взялся за борт телеги, едущей в направлении ярмарки. В ней сидели мужчина с женщиной, по виду супружеская пара, и еще один мужчина в странном свободном одеянии с вышивкой какой-то башни с расходящимися лучами солнца на ее вершине.

– Что за товар везете? – поинтересовался Дмитрий.

– Сушеный ячменный солод, – ответил мужчина. – Годится для производства пива или брагу поставить. Сушу над печью, так что аромат будет с дымком. Для дегустации везу образец самогона.

– Хорошее дело. Думаю, с руками оторвут, – поддержал его Дмитрий.

В Митяево гнали самогон из замороженного картофеля или свеклы, но он даже после второй перегонки получался настолько вонючий, что пить его можно было только из острой потребности.

– Я и с дрожжами вопрос решил, делаю закваску на хмелю. Могу продать технологию под ключ, – обрадовался мужчина.

– Думаю, на рынке найдете массу заинтересованных людей в вашем товаре. – Дмитрий переключился на человека в странном одеянии: – А вы тоже специалист в области самогоноварения?

– Нет, напротив. – Мужчина приосанился.

– Он не с нами, мы его по дороге подобрали, – пояснила женщина. – Говорит, миссионер.

– Я представитель духовной организации, ордена «Новый Вавилон». Мы проповедуем ограничение материальной зависимости в угоду наполнения человека духовным.

– Баснями сыт не будешь, – усмехнулся самогонщик.

– Вначале Бог лишил нас пластика, потом железа, затем он нашлет микроба, уничтожающего дерево, а затем и воду, если мы не найдем в себе силы отказаться от превознесения вещей. Мы все заложники их и любим больше Бога, хотя мир был задуман совсем наоборот. Разве нормально, что то, что было нужно нам как инструмент для улучшения жизни, превратилось в цель жизни? Ненормально. И мы получаем заслуженное. Найдите мне аргументы, что я неправ, – с вызовом поинтересовался миссионер.

– И не поспоришь, – согласился Дмитрий. – И что вы предлагаете? С чего начать?

– А приходите завтра на ярмарку, я найду там уголок, в котором буду нести свет новой веры людям.

– Непременно, – сказал Дмитрий. – А почему Вавилон? У христианства это место имело не очень хорошую репутацию.

– Не просто Вавилон, а Новый Вавилон. Мы верим, что совместно построим град, объединяющий всех людей планеты, стремящихся к свету настоящего знания. – Миссионер просиял.

– Он мне уже два часа зачесывает про свою религию, про духовную пищу, но от куска хлеба с мясом не отказался, – со смехом признался солодовар.

– Может, слышали, лет семь назад на Шри-Ланке решили отказаться от применения минеральных удобрений для выращивания чая, риса. Какая-то чокнутая экоактивистка убедила всех, что это зло. Ее послушали на государственном уровне и отказались. И вот процветающая страна в один год превратилась в одну из самых нищих, не собрав урожай, составляющий значительную часть экспорта. Мир устроен не совсем так, как мы привыкли считать. Народная мудрость не зря гласит, что благими намерениями вымощена дорога в ад, – высказался Дмитрий, адресуя тираду священнику.

– Вы были бы правы, если бы не знаки, – парировал мужчина. – Если Богу угодно было оставить все как есть, он не создал бы бактерии Нэбутори и Энлиль. Пришло время изменений и конец его долготерпению. Слышащий да услышит, внемлющий да внемлет. Сопротивляющиеся воле его получат другие страдания, пока не поменяются или не погибнут.

– Что ж, такого товара на нашем рынке еще не продавали. Советую вам не задерживаться здесь долго, а идти в райцентр. Там и народу живет побольше, и люди такие, что им точно не помешает прислушаться к вам, – посоветовал Дмитрий.

– У нас много миссионеров. Мы в каждом селе и в каждом городке будем. Народ нас услышит и пойдет за нами.

– Удачи. Хорошей торговли, а вам удачной проповеди. Будут бить – зовите охрану, – посоветовал Дмитрий и направился к дому.

На скамье перед палисадником сидел Арсений и что-то вытачивал перочинным ножом.

– Привет, сынок, чем занят? – заботливо поинтересовался отец.

– Да вот, в телеге болт высыпался окончательно, точу клин, хочу забить на его место, – пояснил сын по-взрослому.

– Молодец. – Отец потрепал его по отросшим вихрам. – Бабушка обещала тебя постричь, ты уже на лешего стал похож.

– Мы с Ксюхой и Леркой решили отрастить длинные волосы, потом состричь и сплести из них кнут, чтобы щелкать, когда на Мартке катаемся. Круто же?

– Круто, наверное. Мать дома?

– Да. Компоты с бабушкой закручивают.

– Хорошее дело.

На веранде стоял сильный аромат сливы, яблок и меда. Мать и супруга варили компот в большой алюминиевой кастрюле, которую он помнил еще из своего детства.