– Вот, прижми лучше, – произнесла я, подавая брату платок. – Иначе всю рубашку заляпаешь кровью.

Рейг фыркнул, но платок прижал. Махнув второй рукой на прощание, он побежал к дому, а я смотрела ему вслед до тех пор, пока брат не скрылся за дверью. И лишь потом отвернулась, чтобы вновь взглянуть на воду в чаше. Занеся ладонь над водой, опустила кончики пальцев и подняла муть со дна. Бурый цвет предвещал беду.

Мое время сочтено.

Сегодня день Жребия.

***

Байр ударил меня первым, но зачинщиком потасовки стал я. Обычно он и его дружки начинали первыми, и не потому что я был слабым или никчемным, как, например, тот же Уоран, сын вельможи, а потому что Байр просто любил над кем-нибудь издеваться. Я был в списке тех, кому он и его свита подпевал порой отбивали бока, пытаясь таким образом самоутвердиться. Но в этот раз все было иначе.

И дело было в том, какой сегодня день.

Я знал, что однажды это случится, но до последнего надеялся, что нас минует Жребий. Но в этом году имя моей сестры, единственной сестры, попало в чашу из чистого золота. Ее имя было одним из двадцати трех имен девушек, которые были выбраны. Марика могла стать той самой, кто отправится на Пиковую гору, чтобы отдать свой долг перед народом и всем островом.

В детстве, когда я был совсем глупым и верил в сказки, мне рассказывали историю образования нашего острова. Матушка укрывала меня тонким одеялом, подбивала его края под бока и присаживалась рядом. Она поглаживала мои волосы, улыбалась и смеялась, когда я просил рассказать очередную историю. Сказки. Вот что в итоге она всегда рассказывала. Понял я это слишком поздно.

Так вот, впервые историю об острове, что славился своим гостеприимством и богатством, матушка рассказала мне в день моего пятилетия. Тогда она сказала, что я должен знать историю нашего мира, ведь жизнь в этом месте казалась нам всем раем. У нас были плодородные земли, поэтому мы никогда не голодали. На острове были леса, в которых жили самые разнообразные животные и росли невиданные доселе растения. Здесь всегда было тепло и спокойно, мирно и надежно. Мать и отец родились на этом острове и здесь же выросли. Они никогда не покидали своих родных земель и не представляли, зачем им куда-то отправляться, если все блага у них, можно сказать, под ногами. Мой отец был портовым начальником, и он пользовался властью и достаточным влиянием, чтобы его уважали и ценили. Моя матушка в прошлом занималась пекарней, но после моего рождения решила отойти от дел и полностью посвятила себя семье. Мы никогда ни в чем не нуждались. Должность отца давала нам достаточно денег, которые мы могли обменивать на товары, привозимые на остров различными купцами и мореплавателями. Да, с нами шла активная торговля с других островов, и у нас были золото и самоцветы.

По праву наш остров считался самым богатым в пяти морях.

Наверное, это так. Я не проверял. Ведь мне не позволено было покидать родной остров, чтобы отправиться в путешествие. Но я знал, что как только стану достаточно взрослым, первым же делом наймусь на какой-нибудь корабль и сбегу с острова.

Марика не одобряла моего рвения убраться как можно дальше от места, где все слишком хорошо. Но было что-то внутри меня. Что-то такое, что я не мог объяснить ни себе, ни уж тем более сестре. Надеюсь, она поймет меня.

И надеюсь, что ее имя не вытянут сегодня на жеребьевки.

Я вошел в свою комнату и бросил на пол платок, который дала мне сестра. Из раны на губе вновь пошла кровь. Я стер алую каплю кулаком и упал на кровать. Под спиной прогнулись пружины матраса.

Байр и его дружки сами виноваты. Не нужно было лезть ко мне сегодня.

Я поднял руки над головой и сжал ладони. Кожа натянулась, обнажая ссадины и раны с багровыми корочками. Улыбнувшись, выдохнул. Ну хотя бы Байр получил по заслугам. Он улепетывал, словно трусливый пес, поджавший хвост. А Тумак так вовсе тащил Сайкера, потому что оборванцу хорошенько от меня досталось.

Если бы только Марика видела, как я раскидал задир, то гордилась бы мной. Увы, мысли моей сестры, как и мои, впрочем, были заняты тем, что должно было случиться сегодня на закате дня.

Я опустил руки. Глаза обожгло. Всхлипнув, потер веки, гоня прочь слабость. Мальчики не плачут. Как бы я хотел сказать всем, кто придумал эту глупость – мальчишки тоже могут плакать. Например, тогда, когда теряют родных. А Марика обречена. Она сказала мне, что сегодня будет ее день. Я отказывался верить, но моя старшая мудрая сестра никогда не ошибалась.

***

Час, когда решится моя судьба, близился. Я закончила с домашними хлопотами после полудня, хотя матушка наставила на том, чтобы я ничем сегодня не занималась, а приводила себя в порядок и готовилась к жеребьевке. Но мне хотелось не думать о том, что ждет на закате, поэтому хваталась за любое дело, пока не пришлось признать – из-за волнения у меня ничего путного не выходило сделать. Да и появление брата, побывавшего в драке, только испортило мое настроение. Поэтому закончив со сбором яблок, я отправилась в свою комнату и сделала все, что велела мне матушка.

Сначала я приняла ванну, отмыла пот и грязь со своего тела, после долго мылила длинные волосы, а потом сушила их пушистым полотенцем. К вечеру я уже была готова отправиться на площадь. На мне было надето белое хлопковое платье, а волосы по традиции были распущены. На ногах простые туфельки.

День жеребьевки считался особенным, и каждая девушка ждала его с трепетом.

Наверное, со мной что-то было не так. Я не хотела, чтобы мое имя попало в чашу. Не желала оказаться сегодня на площади, обряженная в белое платье. И тайно мечтала, чтобы у меня была старшая сестра. Тогда бы ее имя попало в чашу, ведь так гласил закон: «Только старшие дочери удостаивались чести быть Избранными».