Квартира была трехкомнатной, с большим застекленным балконом, на котором хранился всякий хлам. В квартире была старая мебель, стиральная машина, старенький телевизор, который стоял в зале, где спал Виктор Борисович. В квартире было все аккуратно и чисто. Вся мебель была ухоженной, как-будто кто-то вот- вот придет в гости, но Татьяна Федоровна была всегда против любых гостей, даже почтальона она принимала в прихожей. Никто давным-давно к ним не заходил.

Громко хлопнула входная дверь.

– Пап, а куда мама пошла и ничего не сказала?

– Она пошлаплатить за квартиру. – С тяжелым вздохом ответил Виктор Борисович.

– Пап, как ты себя чувствуешь?– осторожно спросила Марина.

– Нормально, только в груди что-то давит, но я уже привык, сейчас пройдет.

– Может врача вызвать? – с опаской чуть громче спросила Марина.

– Ну что ты, все в порядке, я вот только за тебя переживаю, как ты там поживаешь.

– Да что ты, все хорошо!Зарплату платят, с бабушкой живем дружно.

Отец продолжал лежать на диване и смотреть задумчиво в потолок. Марина, примолкнув, сидела рядом, опустив голову вниз, и отскребала лак от уже облезлого маникюра.

Она была невысокой миниатюрной девушкой. У Нее были красивые большие глаза, маленький носик, тонкие губы, и красивые русые волосы ниже плеч. Она казалась очень хрупкой и нежной девочкой, ей, наверное, в магазине без паспорта не продали бы сигареты или алкоголь, хотя и исполнилось уже двадцать четыре года.

– Ты хоть может прогуляешься? Может, старых друзей встретишь? Несколько лет никого не видела, давно не приезжала, да так все набегами! – оживленно сказал отец.

– Да папа,я тоже об этом думала. Интересно, кто сейчас каким

стал… Может и прогуляюсь – улыбнулась Марина.
–

Ладно, пойду хоть по родным местам пройдусь!– радостно сказала Марина и пошла в спальню переодеваться. Она надела новые синие джинсы, белую футболку, красную вязаную кофточку и кремовое пальто до колен. Губы были подведены красной помадой,а глаза подкрашены, как у хитрой лисицы.

– Хоть бы не украли такую красавицу у нас! – с гордостью сказал отец и улыбнулся.

Марина обняла отца, открыла двери и пошла на прогулку.

Сегодня ярко светило солнце. Девушка шла по тротуару и смотрела по сторонам. В душе у нее была ностальгия, и,казалось, что ноги сами несут, куда глаза глядят. Марина вышла на Московский тракт, маршрут в ее голове уже сложился. Примерно через триста пятьдесят метров она собиралась повернуть направо на улицу механизаторов, чтобы дойти до школы, в которой училась…

– Маринка, привет! – раскинув руки, спешила ей навстречу девушка.

– Привет, Наташа! – немного растерянно ответила Марина.

– Ты где пропала ?! Что случилось с моей лучшей подругой?!

– С бывшей подругой! – в полголоса ответила Марина.

– Знаешь, я тебя простила, но и дружить с предательницей я не буду! – резко попыталась закончить разговор Марина.

– Сейчас бы вцепится тебе в твое красивое лицо, да расцарапать его, – с обидой и усмешкой ответила Наташа.

– Что? – воскликнула Марина.

– А то, что я тебя не предавала никогда, когда ты уехала в Тюмень на учебу, здесь все было кувырком.

– Кувырком у тебя было с моим парнем? – перебила Марина.

– Я сейчас точно тебе врежу. Этого никогда не было, – со злостью продолжала Наташа, – хотя чего я оправдываюсь?! Пошли в наш сквер возле школы, я тебе все расскажу.

Наташа была очень упитанной девушкой, ростом она была выше Марины. У нее были темные волосы, карие глаза, пухлые губы и маленький,чуть приподнятый нос. Одета она была в черное пальто,из-под которого выглядывало синее платье. На ногах были кожаные сапожки с маленьким каблучком.

Девушки прогулочным шагом дошли до лавочки в сквере, но садится не стали. Марина с вопросительным в ожидание лицом смотрела на подругу. Наташа медленно достала из сумочки тонкую сигарету и закурила, громко выдыхая дым в сторону.

– Помнишь, когда Вовка подарил тебе серьги золотые?

– Помню, я их выбросила. А я смотрю он и тебе рассказал. Откуда ты знаешь? Я тебе не говорила, точнее не успела рассказать! – с грустью на лице сказала Марина.

– Я эти серьги с ним для тебя выбирала. Нас Димка на машине возил в Тюмень. – Как? Что? Я ничего не понимаю, – бормотала Марина, качая головой, сильно нахмурив лицо.