Есть такое понятие, как депрессия победы, когда то, к чему так долго стремился, достигнуто, но желанного ощущения праздника почему-то нет. Дальше служба у всех разная, полная приключений, но чаще это тяжелая работа. Многие уходят, но большинство служат не за страх и деньги, а за совесть, обеспечивая спокойный труд и отдых миллионов наших сограждан, многие из которых начинают понимать важность выполняемых военными задач только тогда, когда банды наемников захватывают театры, школы с детьми и взрывают дома.

Камчатка, Таджикистан, снова Камчатка, Москва – Академия, Кавказ – Чечня. Прошло восемь лет.

Участок Итум-Калинского пограничного отряда

Несмотря на явные успехи войсковой группировки и администрации Кадырова, обстановка остается очень напряженной. Скрытое и открытое участие западных спецслужб и террористического капитала не даёт задавить до конца бандитизм и терроризм в Чечне. Основные силы бандформирований сосредоточены в Панкийском ущелье на территории Грузии, в 20–30 километрах от границы с Россией. По самым скромным оценкам нашей разведки, численность группировки бандитов была порядка двух тысяч штыков. Располагались комфортно в сёлах, здесь же тренировочные лагеря, где опытные инструкторы натаскивали и без того не слабых боевиков.

Чеченские боевики на привале

Бандгруппа на задании

80 километров участка Российско-Грузинской границы в Чечне прикрывает Итум-Калинский пограничный отряд. 15 пограничных застав. Каждая, из которых, ежедневно закрывает наиболее уязвимые тропы, перевалы и возможные направления движения бандгрупп. Буквально каждый день мы получали информацию о том, что «духи» готовятся к решительным действиям. Планируется переброска на территорию Чечни значительных сил для терактов, дестабилизации обстановки и захвата власти. В дальнейшем террористы планировали разжечь пожар кавказской войны далеко за пределы Чечни, с развалом Кавказа на мелкие феодальные республики, и оторвать его от России.

Пограничный наряд «пост наблюдения»

Итум-Калинский пограничный отряд

Ущелье Кериго

Каждую весну и осень в каждом пограничном отряде в обязательном порядке проводятся мероприятия по уточнению порядка охраны границы и задач пограничным заставам. Это связано прежде всего с изменением местности в разное время года. Зимой, когда выпадает два метра снега, наряды не выйдут на перевалы. В засадах сидеть – людей заморозить. Реки перемерзают и т. п. Поэтому следует учесть все моменты погоды, природы и, конечно, информацию разведки, чтобы грамотно принять решение и обеспечить надежную защиту границы. Для этого на каждой пограничной заставе офицеры штаба и разведки пограничного отряда проводят изучение местности и противника. Изучение проводится как правило «ножками». Называется всё это дело – рекогносцировка.

В мае 2002 года по поручению командира я как раз возглавлял группу, которая проводила рекогносцировку на участке двенадцатой пограничной заставы «Грозтхой». Были подозрения, что один из сложных перевалов, который мы считали почти непроходимым, на самом деле не совсем такой. Требовалось «пробить маршрут», лично изучить местность и убедиться, что перевал недоступен, а если это не так, то скорректировать систему охраны границы для заставы. Поскольку впереди на неразведанном участке нас могли ждать разные неприятные сюрпризы, группу я собрал серьезную, которая включала в себя штатную ОГСР (отдельная группа специальной разведки) пограничного отряда, начальника заставы – Сергея Попова и группу сапёров.

Рекогносцировка участка

Вышли в шесть утра. Маршрут, если по прямой, километров пятнадцать. Но он не прямой. Перепады высот – от 2500 метров до нуля почти. На карте обозначено минное поле, которое никак не обойти, но на нём должен был сработать самоликвидатор, так как вышел срок для элементов питания. Минное поле было «умное» – система «Охота». В центре устанавливается сейсмодатчик, который рассчитан именно на шаг человека, а по периметру – пентаграммой – пять выпрыгивающих мин ОЗМ–72. Яркий солнечный день.

Споро двигаемся по горной тропе, впереди сапёры как положено.

Разведывательно-поисковая группа на маршруте

За пятьсот метров до минного поля идём всё медленнее и медленнее, чувствую, такими темпами маршрут будем идти неделю.

Беседую со старшим из сапёров:

– Чего тормозим?

– «Охота» близко. – Формуляр есть?

– Есть, но полгода прошло. Местность меняется, травой зарастает.

– Так должна ж сработать автоматически?

– А вдруг не сработало? Вдруг батарейка особо хорошая попалась…?

Вот такие дела. И собачка не поможет, потому что мины не на тропе стоят, а вокруг. Войдёшь в этот круг и не выйдешь. И щуп не поможет, потому что точное место мин уже неизвестно и трава по пояс. Беру бинокль, иду вперед. Если «Охота» сработала, то должны быть воронки. Ура! Так и есть. В ста метрах вижу пять ям от сработавших мин. Они еле видны, но этого достаточно для знающего человека. Подбадриваю сапёров. Идём быстрее. Проверяемся уже только на чужие мины. К полудню спустились в ущелье, переправились через сумасшедшую речку под названием Кериго, что в переводе с местного означает «бешеная река». Она и правда бешеная, переправлялись в самом мелком месте – по пояс, связавшись веревкой. Нехилых бойцов из ОГСР пару раз стаскивало вниз по течению, но обошлось. Внимательно изучаем выход на гору Кент. Как раз за ней должен быть тот самый перевал, который нас интересует. Этот берег реки, зарос плотным кустарником, склон идёт вверх под углом градусов тридцать. Никаких намёков на тропу. Гора кажется неприступной. Но после пары часов движения вдоль берега находим медвежьи следы, которые уходят как бы в никуда вверх. По веревкам поднялись на десять метров. Вот это да! Находим широченную медвежью тропу, по которой можно не то что группу людей провести, а на небольшом тракторе проехать. Снова вверх. Двигаемся аккуратно, могут быть и мины, и растяжки, и засада. В общем, вся романтика в одном флаконе: и горы тебе, и опасности. Через пять часов мы еще на середине пути до вершины горы. Резко становится темно. В горах так всегда – темнота падает, как мешок сверху, без традиционных сумерек. Просто становится сразу хоть глаз выколи, руку вытянешь вперед и пальцев не видно. Ночевать придется прямо на скалистой тропе.