Знание того, что я могу сказать свое веское слово, дает мне чувство уверенности и ощущение твердой почвы под ногами. Как я буду чувствовать себя без этого? Я была не столько встревожена или расстроена диагнозом, сколько терзалась любопытством. Смогу ли я выдержать две недели полного молчания? Как я буду выражать свое мнение? Да и как, черт возьми, эта киста там появилась?!

Возвращаясь в такси домой с растерзанным камерой носом и онемевшим от анестезии горлом, я всерьез задумалась над тем, что могло спровоцировать появление в моей гортани новообразования. Я искренне верю в то, что мысли и психоэмоциональные травмы проявляются на физическом уровне, и не раз убеждалась в этом на собственном опыте. У меня поднимается температура после вспышки гнева; сильно болит спина, когда слишком много на себя взваливаю, вместо того чтобы попросить о помощи; возникает муторное состояние, когда я уже по горло сыта негативными событиями и обстоятельствами… Эта киста не могла быть чистой случайностью.

Наше горло – это канал нашего самовыражения. Здесь мысли превращаются в слова, которые либо произносятся вслух, либо проглатываются от волнения и страха. Это важная и сакральная часть нашего физического тела, раскрывающая миру нашу индивидуальность.

Я достала телефон и начала поиск информации. Да, это не самая лучшая идея после посещения больницы, но я старалась не заходить на сомнительные сайты и избегать сеющих панику статей. Благодаря десятилетней практике йоги я кое-что знаю о чакрах, или энергетических центрах тела, прочла немало книг по эзотерике, но мне хотелось как можно больше узнать о речевом аппарате.

На одном сайте я нашла весьма любопытные теории. Согласно тантрическому учению, горловая чакра, представляющая собой белый цветок с шестнадцатью фиолетовыми лепестками, отвечает за самовыражение и творчество. Сильный стресс, особенно вызванный страхом высказаться, негативно воздействует на эту чакру и может блокировать ее энергию. Может, это то, что произошло со мной?

Я обожаю разговаривать. Я использую свой голос для того, чтобы задавать вопросы умным и интересным личностям, профессионалам в своих областях знаний. Мне доводилось беседовать о ментальном здоровье со Стивеном Фраем, затрагивать вопросы феминизма с госсекретарем США Хиллари Клинтон, обсуждать тему материнства с Джадой Пинкетт-Смит. Я ухитрялась преодолевать языковые барьеры ради того, чтобы пообщаться с обитателями африканских трущоб и волонтерами, помогающими бороться с малярией. Я успокаиваю своих детей, рассказывая им шепотом сказку на ночь, и громко кричу, когда они шумят и дерутся. Мне пришлось использовать свой голос, чтобы робко попросить телефон в знойный вечер на Ибице, где было много танцев и море алкоголя, что привело к замужеству и появлению двух детей и двух пасынков. Я пою в машине с открытыми окнами, когда жизнь кажется мне прекрасной, и в слезах кричу, когда мне просто необходимо выплеснуть негатив и накопившееся напряжение. Я говорю многим людям, что люблю их. Говорю, что помогу им. Но всегда ли я честна? Всегда ли говорю правду?

Раньше я об этом не задумывалась. Бывали моменты, когда я глотала слова, боясь их произнести, и сдерживала резкие, язвительные фразы, опасаясь возможных последствий. Я говорила «да», которое на самом деле означало «ни за что», дозировала свою правду из страха быть поднятой на смех. Уверена, что к вам это тоже относится. Мы все в той или иной мере боимся быть собой.

Возможно, я чувствую это острее других, потому что с тех пор, как стала телеведущей, все мои слова вырываются из контекста, они то одобряются, то высмеиваются. В силу этого все произносимые мной звуки и слова должны быть правильными, все факты – проверенными, все шутки – легкими и безобидными, все мнения – не слишком категоричными во избежание нежелательных последствий. Это огромное психологическое давление. Меня высмеивали даже за легкое нервное заикание, и долгое время я не могла оправиться от этого. Все твиты и посты в Instagram должны быть интересны всем и соответствовать реальному положению дел. Все интервью должны быть тщательно отредактированы. Временами этот прессинг перфекционизма казался мне удушающим.

Сказанные слова всегда отличаются от написанных – они теряют все свои нюансы, и шутливый комментарий может быть воспринят всерьез, поэтому интервью для прессы обычно вызывает у меня паранойю. Забавные истории, рассказанные журналистам, на бумаге напоминают эпизоды хроник об Индиане Джонсе, полностью утрачивая тональность и выразительность устной речи. Работая на радио, я не раз испытывала сильное напряжение от страха брякнуть что-либо неподобающее или случайно обидеть кого-нибудь своими суждениями и оценками. Я безбожно кромсала свою правду (читай: свою индивидуальность) в поисках нужных слов, более уместных и «безопасных». Иногда мне кажется, что я уже забыла, какой была до того, как стала затыкать себе рот. Раньше я постоянно спрашивала себя: «Что мне можно сказать? Что люди хотят услышать? Как не впасть в паранойю? Как избежать позора, стыда и неприятностей?» Эта киста заставила меня осознать, что годы напряжения, конформизма и беспокойства – беспокойства о мнении окружающих – весьма пагубно сказались и на моем голосе, и на моем благополучии в целом.

Мысли обо всем этом одолевали меня. А что, если киста – это физический сгусток напряжения и тревоги, предупреждающий меня о давно назревшей необходимости перемен? Так ли уж плохи были бы мои дела, если бы я говорила правду?

В словаре слово «правда» определяется как «то, что соответствует фактам или действительности; истина», но я не уверена, что все так просто, когда речь идет о нашей повседневной жизни.

Начнем с того, что меня несколько напрягает слово «факт». Да, мы знаем, что существуют факты, которые научно доказаны и против которых, что называется, не попрешь (например, коты мяукают, сон полезен для здоровья и тому подобное). Тем не менее некоторые «факты» являются субъективными и легко принятыми на веру. Мы часто описываем себя и других, используя категоричные утверждения вроде «я такой-то», «они такие-то» и/или «я никогда не смогу это сделать». Мы говорим: «Я ужасная транжира», не задумываясь о том, как возник этот предполагаемый факт и как мы в него поверили. Чуть ранее я уверенно заявила, что помешана на контроле. Но так ли это? У меня действительно природная склонность все контролировать или это выработанное годами стереотипное поведение?

Правда – предмет исследования в этой книге – скрыта под ярлыками, которые мы навешиваем на себя: под утвердившимися мнениями и якобы известными нам вещами. Для меня «правда» – это не просто слово. Это чувство глубокой уверенности в том, что я все делаю правильно и что я в согласии с собой. Возможно, вы не всегда осознаёте это чувство, но вы не раз испытывали и будете испытывать его в жизни. Это чувство сродни интуиции при принятии решений, но оно более мощное. Истина вездесуща и постоянна, хотя часто погребена под залежами жизненного опыта, травм, вредных привычек и токсичных отношений. Она существует, и она внутри нас.

Кто-то «подключается» к истине через молитву. Кто-то занимается различными практиками, помогающими погрузиться в себя и прояснить ум (одна из самых распространенных – медитация). У кого-то в силу определенных жизненных обстоятельств случаются моменты прозрения, способствующие постижению истины.

Если мы не обманываем себя и говорим от сердца, то наши слова всегда будут для нас правильными, потому что они правдивы. Однако правдивость отнюдь не предопределяет спокойную жизнь! Высказывая вслух правду, вы неминуемо будете выводить людей из себя. Взглянув правде в глаза, люди наверняка ощутят потребность отреагировать на ваши слова. Если же вы будете держать правду в поле зрения на некотором расстоянии, как маяк или путеводную звезду, то сможете с легкостью плыть по бурным водам, зная, что поступаете правильно. Говорить свою правду вовсе не означает делать то, что нравится или не нравится людям, – речь идет об отношении к жизни, вызывающем чувство глубокого внутреннего удовлетворения.