– Отвали от меня! – отталкиваю жену от себя яростно.

– Гордей, – всхлипывает она, – ну не надо так, я же люблю тебя. И всегда любила только тебя.

– А, так со мной ты по любви, а с остальными по призванию трахалась? – усмехаюсь горько. – Очень благородно, Наташ.

– Это неправда, Гордей. Я понимаю, ты зол, – опять ползёт ко мне на коленях. – Но я знаю, куда направить твои эмоции. Накажи меня.

Извивается у моих ног. Что за бабы, слов вообще не понимают?

Хватаю её за волосы и шиплю в лицо:

– Да я лучше дрочить буду до конца жизни, чем засуну в тебя! Ты мне противна после всех мужиков, которые, я уверен, у тебя были. И не надо мне заливать про один раз! Потому что иначе я реально начну копать, вспоминать, и тогда я просто тебя грохну, ты поняла?

Отталкиваю её и выхожу на улицу. Хватаю лопату, иду к машине, начинаю яростно расчищать снег. Вот лучшее лекарство от злости, и поганых мыслей.

Не знаю, сколько проходит времени, но когда выдыхаюсь из сил, оглядываюсь, понимая, что расчистил от снежных завалов и свою машину, и Снегуркину, а заодно и дорожки.

Вот как надо выбесить мужика, чтобы он превратился в трактор! Оглядываюсь с тоской на приветливо горящие окна домика. Кривлюсь, потому что ничего приветливого в них не осталось в ту минуту, как только Аня покинула дом.

Эх, прокололся ты Гордей, теперь только чудо поможет тебе реабилитироваться.

Очищаю от снега номер машины Снегурки, достаю телефон, набираю друга.

– О, пропащий нарисовался, – слышу голос Свята.

– Скажи, дружбан мой верный, – начинаю я издалека, – тебе челюсть не жмёт?

– Да нет, вроде, – усмехается. – А что, есть предпосылки?

– Да. Например, твой трепливый язык.

– Что, Натаха до тебя добралась? Ну прости. Она тут у меня такое устроила, что я не знал уже, как от неё отвязаться. Да и за тебя, идиота, переживал! Я, вообще-то, тебе звонил потом раз десять, но ты вне зоны был, вот я и забеспокоился.

– И вместо того, чтобы приехать самому, ты мою кобру сюда отправил?

– Ой, ну ладно тебе, поди, помирились уже.

– Нет, не помирились! – рявкаю я. – И ты теперь мне должен! Ты меня охереть как подставил.

– Ой, ну не истери, – отмахивается Свят, – помиритесь всё равно. Натаха сказала, что всё осознала, готова просить прощения, не выпуская тебя из кровати. Наслаждайся! – угорает друг.

– Слышь, урод, – взрывает меня, – а ты хоть спросил, что у нас произошло?

– Ну что вы, первый раз ссоритесь? – продолжает тупить.

– Мы не ссоримся, Свят, мы разводимся. О причинах потом поговорим, не по телефону. А сейчас у меня к тебе дело.

Называю ему номер машины Снегурки.

– Знаю, что у тебя брат двоюродный - хакер великий. Вот, пусть мне пробьёт по этому номеру всю информацию про хозяйку машины. И срочно!

– Хорошо, хорошо, – примирительно отвечает друг.

– И бухлом запасись, через час к тебе приеду, будем обмывать конец моего отстойного брака.

– О, а вот с этим проблем нет. Бухла валом! Приезжай, жду!

Глава 16.

Я лежу в постели, слепо пялясь в потолок. Фоном работает телевизор. Там идёт какой-то трешовый боевик. Погони, стрельба, кровь.

Я не вникаю в сюжет, включила, чтобы не лежать в тишине. Я чувствую себя мёртвой, а так, хоть какое-то подобие жизни рядом.

Слегка поворачиваю голову, смотрю на кровавое месиво на экране. Там герой на полной скорости въехал в кирпичный забор. Удар, хлопок подушки безопасности. Парень жив, но сильно покалечен.

Мне кажется, со мной случилось нечто похожее, только в эмоциональном плане. Причём дважды.

Измена Игоря и предательство подруги меня больно ранили, но вот история с Гордеем просто добила, как контрольный в голову. Это было вполне сравнимо с мощным ударом моих романтических ожиданий в стену суровой реальности. И теперь моя покалеченная, истекающая кровью душа едва жива.

Мне даже дышать тяжело. Слёз уже нет, они все выплаканы, влажная подушка валяется рядом с кроватью.

Лежать без подушки неудобно, но достать другую сил нет. Да и зачем?

Мне хочется одного – исчезнуть из этой реальности. Я ощущаю себя никчёмной букашкой, настолько жалкой, бесхребетной и слабой, что хочется удавить саму себя.

Танька часто подкалывала в школе, что со мной могут дружить только учебники. Конечно, пухленькая ботаничка никогда не входила в шумные тусовки, надо мной часто смеялись. Похоже, с годами мало что изменилось. Я всё ещё доверчивая идиотка!