– Но ты ведь дала ему шанс высказаться, чем я хуже? – горячо шепчет Гордей.

– Ты женат! – выплёвываю я обвинительно.

– Это явление временное и почти решённое.

– А жена твоя, похоже, не в курсе? – уточняю ядовито.

– Она просто ещё не осознала до конца эту мысль, поэтому истерит. Как и ты, хоть и понимаешь, что я тебя не отпущу, – зарывается в мою шею лицом, прикусывает кожу.

– Ай, – вырываюсь отчаянно. – Ты холодный! – пытаюсь лягнуть его ногой, но тщетно.

– Тише, тише! – шепчет успокаивающе. – Я очень горячий, просто киплю весь, поверь.

Я перестаю брыкаться, потому что понимаю – силы не на моей стороне. Замираю, позволяя Гордею поверить, что я смирилась со своей участью. Он отпускает меня, разворачивает к себе лицом, смотрит так нежно, тянется ко мне губами.

Правда в том, что мне безумно хочется сдаться в его манящие сильные объятия. Но я помню, в прошлый раз это закончилось болезненным разочарованием. Больше я никому и никогда не поверю!

Веки Гордея пьяно смыкаются, а я снова выпускаю на волю свою проснувшуюся отвязную сущность, и как только его губы касаются моих, я изо всех сил стискиваю зубы!

– Ай, зараза, – шокированно отшатывается Гордей, хватаясь за прокушенную губу.

– Не смей прикасаться ко мне, урод! – шиплю на него, как кошка. Разворачиваюсь и резко стартую прочь, но… Не замечаю замёрзшей под снегом лужи, нога резко подламывается, уезжает вперёд.

– Ай! – успеваю только вскрикнуть, неловко взмахнуть руками, и тут же пикирую прямо под ноги Гордею, больно стукнувшись о лёд затылком.

– М-м-м, чёрт! – стону отчаянно, ловя звёзды перед глазами. Лодыжку пронзает такая боль, что тут же наворачиваются слёзы.

– Ну вот ты и добегалась, Снегурка, – присаживается рядом Гордей, вытирая кровь с губы.

– Это ты меня проклял? – всхлипываю я.

– Нет, дурочка ты, – тепло усмехается он. – Это судьба не позволяет тебе сбежать. Так что давай не будем больше с ней спорить.

Глава 20.

Судьба, значит, не позволяет мне сбежать, да?

Я бы поспорила и с судьбой, и с этим самоуверенным гадом. Да беда в том, что нога болит всё сильнее.

Но сдаваться без боя я не собираюсь.

Отталкиваю наглые руки, которые пытаются меня поднять.

– Не прикасайся! Я сама! – шиплю на Гордея.

– Так, понятно. Головушкой ты сильно приложилась, да? Последние мозги стрясла? Ну давай, самостоятельная ты моя, пробуй, – усмехается Гордей и отступает к парапету.

Принимает расслабленную позу, закуривает сигарету.

А я пыхчу, как паровоз, неуклюже встаю на четвереньки, а потом пытаюсь встать.

И у меня почти получается, пока я не опираюсь на больную ногу.

– Ай, чёрт! Как больно! – снова падаю на задницу, зажмуриваясь от резкого прострела в лодыжке.

Господи, я же не могла её сломать? Ну это будет уже просто апогеем невезения!

– М-м-м!

Растираю больную ногу, но это мало помогает. Что делать? Оглядываюсь. Вокруг почти нет людей. Ещё бы, это парк, а погода для прогулок не самая подходящая. Вдалеке вижу компанию детишек, катающихся с горки на ледянках и ватрушках.

– Ну что, приступ самостоятельности прошёл? Помочь? – снова подаёт голос Гордей. – Или лучше задницу отморозить и почки, и загреметь в больничку с более серьёзным диагнозом? Но зато гордой, да?

Вот если бы не эта его последняя насмешливая фраза, я бы может и согласилась.

А так, только фыркаю в его сторону, потому что сказать мне нечего.

Гордей снимает с себя куртку, укутывает меня, как маленькую.

– Так-то лучше, – подхватывает на руки и несёт в сторону выхода из парка, продолжая ворчать. – Джинсы у тебя зачётные, но вот курточка еле жопу прикрывает. Ты себе всё отстудить решила? Ты мне детей как рожать будешь, а?

– Какие дети, ты в своём уме? – смотрю на него поражённо. – И откуда ты знаешь мою фамилию?

– Оттуда же, откуда адрес. Ты бы хоть спасибо сказала за свою тачку, которую я еле откопал из сугроба и тебе благородно доставил.

Ладно, тут я согласна. За всеми моими внутренними метаниями я позабыла о вежливости.

– Спасибо, – выдавливаю тихо. – А теперь посади меня на ближайшую лавочку и уходи. Я дальше сама. Такси сейчас вызову, – начинаю снова вредничать.

– Ну как скажешь, – вдруг соглашается Гордей. – А то я чет уже устал тебя тащить, а до выхода из парка ещё пипец как далеко.