Шрифт:
Прикусываю губу, понимая, что не могу понять, почему так расстроена.
— Нечего рассказывать. Он сделал очень приятно и утром исчез. Вроде бы и ничего такого, даже не тронул меня, но…
— Ты уже соскучилась? — с пониманием спрашивает подруга, — Ян? Ты просто соскучилась.
Неужели всё так просто?
— Соскучилась?
— Напиши ему!
— Не хочу навязываться, — всхлипываю.
— Так! Яна! Давай рассказывай, потом мы с тобой решим, что делать, хорошо? — с участием тараторит Юлька.
— Ладно.
Описываю ей свой горячий вечер. И понимаю, что хочу повторения. Точно! Я соскучилась и…
— Нууу, я понимааааю, — тянет она, — мужик тебя здорово на крючок подсадил.
— В смысле?
— А ты не чувствуешь? Он тебя, как кролика запуганного приручает. Сначала ты привыкла к его присутствию в твоей жизни. Вы болтаете ведь каждый день?
— Угу…
— Первая ночь была просто прелюдией. Поцелуи, касания. Никакого давления. Значит, он понимает, насколько ты уязвима. И тут два варианта…
— Какие?
— Первый весьма позитивный: он просто хочет, чтобы тебе было хорошо. Второй — не очень положительный. Возможно, ты столкнулась с абьюзером и сейчас он активно развивает в тебе комплекс жертвы.
— И как мне понять…
— Ты уже на крючке, Яночка, — вздыхает Юлька, — видишь? Он ушел, а ты уже подсела. Его сила, уверенность — то, чего тебе не хватает. Вы с мамой одни, вам не на кого положиться, а тут возникает спаситель.
Неужели мой аноним и правда хочет так со мной поступить? Но внутри меня всё переворачивается от этой мысли. И я не верю, что он плохой! Просто не верю…
— В любом случае, будь начеку, дорогая моя. Ты уже влюбилась. А влюблённая девушка слепа, как крот.
До вечера мой аноним не показывается в сети. Со мной связывается приятная девушка — музыкальный блогер и предлагает интервью на своём канале.
— Ты не переживай, быстро из тебя звезду сделаем. Кстати, последняя песня — просто бомба!
— Спасибо, — мне очень неловко, я не привыкла оценивать себя положительно.
— Тогда до среды, Ян?
— Да…
На следующий день я с трудом открываю глаза. Одиночество наваливается с новой силой. И ничего не помогает! Я снова забираюсь в ноутбук и жду… но анонима нет.
А мне уже ничего не хочется. Я до безумия скучаю! Просто погибаю. Моё тело прекрасно помнит его касания. Горячие, страстные, но одновременно нежные. Хочу ещё! И ещё!
Боже, что же мне делать?
Становится страшно! А если он и правда… но я стряхиваю плохие мысли. Он хороший. Я верю в это всем сердцем! Оно прежде никогда меня не обманывало.
— Юдина… ЮДИНА! — грозный рык «авторитета» вырывает меня из фантазий.
— Тут! — ору, затем краснею.
Все вокруг хихикают. Абрамов пристально смотрит на меня. А я — на него. Не понимаю… почему сердце начинает бешено стучать?
— В следующий раз, — фыркает, — прошу внимательнее слушать то, что я говорю.
— Хорошо, Владислав Львович, — блею, — простите.
— Так, продолжим! — громко говорит он, а я сгораю со стыда, — кстати, Яна, задержись сегодня после лекции.
Глава 7
Влад
Я сорвался. Блядь, хотел же молчать на протяжении всего вечера, проведенного с Яной. Наивно думал, что смогу…
Но мне захотелось сказать ей. Какая она красивая. Как вкусно пахнет. И как я ей одержим…
На кончиках пальцев до сих пор ощущаю мягкость её кожи. И сердце колотится, как бешеное, от ощущения нежного девичьего тела.
— Думаю, мы сможем. Голос хороший, но нужно почистить звук… Влад… ВЛАД!
— А? — трясу головой, поглощенный вчерашними воспоминаниями.
— Ты меня слушаешь? — спрашивает Лёша, мой хороший друг и музыкальный продюсер.
— Слушаю.
— А, по-моему, нет. Ты сам попросил меня помочь, — фыркает мужчина, — кстати, почему именно она? Девочка как девочка. Да, симпатичная, голосок приятный. Таких тысячи.
— Ну, — закуриваю, — что тебе сказать. Она меня зацепила.
Да хуйня всё это!
Я одержим Яной. Хочу её постоянно. С первого взгляда влюбился в юную блондиночку, переступившую порог моей аудитории.
И как переклинило. А у нас правила жёсткие. Отношения со студентками строго-настрого запрещены. Полгода я смотрел на неё…
А потом случайно узнал, что Яна поёт. И как поёт! Красиво, нежно. От всей души. И пошло-поехало.
— Чем зацепила? — выгибает бровь друг, — ты взрослый мужик, а ей девятнадцать. Да, миленькая, но…