И Жасмин, и Графиня только смотрели в мою сторону.

— Ты пробыла в семье дольше, чем я, — сказала я. — Я боюсь.

— Мистер Лучано одержит победу, — сказала Графиня.

— Он никогда не рассказывал мне, чем занимается, — сказала Жасмин, и ее губы скривились в улыбке. — Он создавал впечатление, будто его работа заключалась в управлении Изумрудным клубом, но Джози поделилась со мной больше.

— Что она тебе сказала? — спросила я, садясь рядом с Жасмин на одной из кроватей. Откинувшись назад к стене, я вытянула ноги.

— Она сказала мне, что мир не черно-белый, — Жасмин посмотрела вниз. — Прежде чем мы приехали сюда, Джози очень много работала, чтобы у нас было собственное жилье. Я помню только отрывки. Помню, после того, как она вытащила меня из приемной семьи, мы провели много времени, переходя от одного человека к другому. В конце концов нас выгнали. Были времена, когда мы проводили несколько ночей в ее машине. Мы принимали душ на стоянке грузовиков. Ей было бы легко сказать мне, что весь мир полон ужасных людей. Я бы ей поверила. В детстве я видела больше, чем мне положено, — она вдохнула. — Джози этого не делала. Она могла бы посмотреть в окно, увидеть грозу и сказать: «это поможет цветам вырасти».

Я накрыла руку Жасмин. — Джози казалась замечательным человеком.

Жасмин кивнула. — Она была, но она не была идеальной. Самым лучшим в моей сестре была ее способность видеть хорошее в море плохого. Она любила Дарио, — её пальцы приблизились к губам, как будто она сказала что-то, чего не следовало. — Мне жаль.

— Не извиняйся. Я рада, что он узнал о ее любви.

— Он никогда не говорил ей, что любит ее в ответ.

— Мистер Лучано, — вмешалась Графиня. — Человек немногословный.

Я сжала руку Жасмин. — Могу поспорить, твоя сестра знала, что он чувствует.

— Дело в том, — сказала Жасмин. — Что восприятие Джози Дарио не противоречило тому, кем он был, когда его не было дома. Моя сестра рассказала мне, что иногда ему приходилось принимать трудные решения – решения, связанные с жизнью и смертью. И все же каким-то образом Джози показала мне, что это нормально — видеть двух разных мужчин и любить их обоих.

— Обоих?
– спросила я. — Я понимаю, что люблю мужчину, которого мы здесь видим, но она сказала, что любит и мужчину, которого нет дома?

Жасмин кивнула. — Ты вроде как должна, да? Я имею в виду, что нельзя любить половину человека.

Слёзы защипали мои глаза. — Ты права, — я подумала о папе и Эм. Я любила не только мужчин, которыми они были в нашем доме. Я любила их всех. Это было именно то, чего Дарио заслужил.

Я смирилась с тем, что полюбила человека, которого видела. Этого было недостаточно. В этот момент в безопасной комнате я помолилась о том, чтобы у меня был шанс снова увидеть Дарио и рассказать ему, что именно я чувствую. Ему не обязательно было чувствовать то же самое, но он заслуживал знать, что его любят.

Время шло.

Жасмин и Графиня делили одну кровать, а я спала на другой. Когда я проснулась, часы показали, что уже шесть, а телефон не работает. Мы проспали всю ночь без перерыва.

Что это значит для Дарио?

Встав, я потянулась, увидев, как Графиня защищает Жасмин. Стараясь их не разбудить, я пошла в угол и воспользовалась туалетом. В тишине секретной комнаты смыв звучал громко, как сигнал тревоги. Обе дамы зашевелились.

— Мне очень жаль, — сказала я.

— Нет, — ответила Графиня. — Я должна проснуться.

Жасмин откатилась к стене с закрытыми глазами, напоминая мне о том, что бы сделала Камила, если бы она оказалась в такой ситуации. Моя сестра. Я бы сделала все, чтобы уберечь ее от этого страха.

— Может, проверим квартиру? — тихо спросила я Графиню.

— Мистер Лучано откроет дверь, когда будет безопасно.

Слезы снова навернулись на мои глаза. — А что, если он не сможет?

Графиня потянулась к моим рукам. — Имей веру.

Вдохнув, я кивнула.

Вера.

Я могла бы это сделать.

Сидя на кровати, на которой я спала, я думала не только о своем муже. Я думала о своем отце, дяде, брате и двоюродном брате. Камила сказала, что они уже едут за мной. Я все еще была здесь. Где они были?

Появились еще вопросы.

А что насчет Мии?

Она была в гараже или Рокко солгал?

Что случилось с Рокко?

Скручивание в животе подсказало мне ответ. Миа теперь была вдовой.