Затем руководитель экспедиции Гаг Лэнсли и Владыка Пустоши разговаривали тет-а-тет, тихонько прогуливаясь вокруг лагеря. Свита Владыки повсюду следовала за ними, держась несколько позади, и, временами поглядывая на пришельцев.

После того дня треонцы почти не показывались. Михей изредка замечал где-нибудь вдалеке патрульных. Иногда приезжали гусеничные грузовики, привозили воду в бочках, песок, щебень, арматуру и прочие материалы. И только Хорос регулярно появлялся на территории базы. Он приходил почти каждый день, узнавал, как продвигается работа, спрашивал, не нужно ли чего. Его интересовали технологии землян, как, что работает и для чего оно нужно. Сам он тоже охотно отвечал на любые вопросы, и вообще, производил впечатление приятного, общительного, доброго «человека». К сожалению Лэнсли, когда замечал Хороса, всегда старался переключить его внимание на себя, вывести на разговор на «разрешенные» темы. Но тот, похоже, его общество находил малоприятным, и старался поскорее уйти. Бывало, через какое-то время, он появлялся где-нибудь в другой части базы, но чаще всего он возвращался лишь на следующий день.

Михею понравился Хорос. Он был интересным собеседником, хорошим рассказчиком и внимательным слушателем. Он схватывал все на лету, у него была прекрасная память, и живой активный ум, которому было интересно все на свете. Через какое-то время Михей поймал себя на том, что уже не замечает отталкивающей внешности треонца, что сумел разглядеть за ней доброе сердце и открытую душу. Алмаев искренне порадовался этому. Разве это не чудо, что два абсолютно разных существа с планет, разделенных миллиардами километров, могут вот так запросто общаться, не обращая никакого внимания на все различия.

– Ну ты там скоро, нет? – Поторапливали парни.

– Еще чуть-чуть, – донесся тихий голос Михея.

– Ты это уже говорил полчаса назад. Давай пошли, потом доделаешь.

– Дайте мне еще минут пять.

– Знаем мы твои пять минут. Бросай все, время – обед.

– Так вы идите, я вас догоню.

– Хорошо, смотри сам. Мы пошли.

В тесном коммуникационном канале было не развернуться. Сидя на корточках, он едва мог вытянуть веред руки. Ноги страшно затекли, но Михей старался не обращать на это внимание. Он хотел закончить работу, чтобы не лезть сюда второй раз. Он вытянул из пучка кабелей еще один.

Закончив с подключением, он принялся за настройку прошивки. Он вытащил небольшой планшет и какое-то крошечное устройство, которое он вставил в разъем на плате. Все проверки и настройки заняли еще четверть часа, после чего Михей со спокойной душой, чистой совестью и с довольной улыбкой на устах выбрался на свежий воздух. И был немало удивлен, увидев Хороса.

Михей окликнул и поприветствовал треонца. Тот ответил, двукратно ударив себя кулаком в грудь, и одним прыжком преодолел разделяющее их расстояние. «А это больше десяти метров», – отметил для себя Михей.

– Ты что здесь делаешь? – Спросил он.

– А где все? – вопросом ответил Хорос.

– Обедать ушли.

– А ты? – Треонец подогнул ноги, опустившись до уровня человека.

– Да так, заканчивал работу. А ты кого-то искал?

– Нет. Я хотел узнать все ли хорошо.

– Ясно. Ну, на нашем объекте все нормально. За остальных не знаю. Кстати, как там обстановка вокруг? Врага не видно?

Хорос хрюкнул – то ли усмешка, то ли рык в знак ненависти к врагу.

– Можешь быть спокоен. – Заверил он, погладив рукоять меча.

– Слушай, давно хотел спросить: почему вы носите мечи? Это что, дань традициям, или какой-то символ?

– Странный вопрос, – честно сказал треонец. – Меч – это меч. И символизировать он может лишь одно – смерть!

– Так вы что, все еще используете их в бою.

Хорос снова хрюкнул – должно быть, это все же усмешка.

– Конечно.

– Но почему? Они же… – Михей задумался, подбирая слова. – Я хочу сказать, стрелковое оружие на много эффективнее. С мечом у тебя мало шансов против врага, вооруженного винтовкой, да или хотя бы пистолетом.

– Ты так думаешь? – Спокойно спросил райл.

– По-моему, это очевидно.

Хорос поскреб пальцами под жвалами, совсем как человек, который, задумавшись, поглаживает подбородок.

– Может быть, наша тактика слишком отличается от вашей. Позволь я объясню тебе. Что это у тебя в руках?

– ящик с инструментами.

– Возьми его как будто держишь винтовку. – Хорос встал на ноги и извлек меч.

Михей перехватил черный продолговатый чемоданчик, уперев один край в плечо, а другой, направив на треонца. В ту же секунду мощный удар длиннющей лапы выбил «оружие» у него из рук.

«Так вот, что ты затеял, – подумал Алмаев. – Хочешь поиграть в войнушку. Ну давай поиграем».

Глядя на треонца, он вдруг сделал рывок и прыгнул к «винтовке». Схватив ящичек, он перекатился на спину, поднимая «ствол», и направил его на Хороса. Михей уже открыл рот, чтобы крикнуть что-то вроде «Бэнг!Бэнг!» или даже «Ты-ды-ды-дыщ!», тем самым обозначая свою победу. Но тут перед глазами что-то промелькнуло, в ладони отдало болью, а ящик вдруг куда-то делся, и через секунду гулко рухнул метрах в пяти слева. «Ударил плоской стороной меча», – понял Алмаев. Тут ему бы следовало остановить эту глупую игру, но проигрывать Михей не любил. Резко вскочив на ноги, он рванул за своим «оружием». Останавливаясь, заскользил по гравию, одновременно нагибаясь, готовый подхватить «винтовку». Правда, будь это настоящая винтовка, из нее уже вряд ли можно было бы выстрелить. Верхнюю крышку ящика перечеркнула V-образная трещина, край откололся, и часть инструментов вывалилась наружу. Но игра тем и хороша, что на такие мелочи можно не обращать внимания.