Верю.

БАБА НЮРА

Да что верить, погоди вот, снимки покажу. Не шумите только, он спит еще.

Уходит в соседнюю комнату, шебуршит там чем-то. Эля тем временем глядит на Соню недовольно.

ЭЛЯ

Что мы тут заседаем-то?

Соня кивает, но баба Нюра уже возвращается с толстым альбомом в синей бархатной обложке. Открывает альбом.

КРУПНЫЙ ПЛАН: СТРАНИЦЫ АЛЬБОМА С ПРИКЛЕННЫМИ ФОТО

Палец бабы Нюры утыкается в фотографии, голос комментирует. Выцветшие снимки годов сороковых-пятидесятых.

ГОЛОС БАБЫ НЮРЫ

Со школы в меня влюбился.

На новой фотографии – Вениамин в бескозырке с ленточками, и еще фотки – на палубе крейсера.

ВОЗВРАТ К СЦЕНЕ

БАБА НЮРА

Жениться не успели – во флот призвали. Три года ждать. Всем отказывала. Один разозлился, начальника райкома сын, и против силы меня… Милиция отмахнулась. А я только об одном думала – чтобы Веня простил. Он приехал, предложение сделал, я в слезы…

Эля встает, подходит к окну, прижимается лбом к стеклу, смотрит на деревню. Баба Нюра листает дальше. На фото – свадьба. Оба серьезные, суровые.

БАБА НЮРА

Он говорит – неважно. Ты, говорит, ни при чем, прощать тебя не за что. А гаду этому не прощу. Нашел его – и переломал ему все. Чуть не убил.

Эля оглядывается на нее от окна.

БАБА НЮРА

Дали пять лет ему. Он говорит – жди, вернусь, и женимся.

Листает дальше. Новая карточка, будто из уголовного дела: обритый хмурый парень.

БАБА НЮРА

Еще пять лет ждала. Опять всем отказывала. Понимаете, девки?

ЭЛЯ

Ого.

БАБА НЮРА

То-то и ого. Дождалась все-таки. И потом он еще на северах работал… Отовсюду возвращался.

СОНЯ

Вот это любовь, я понимаю.

БАБА НЮРА

Да иди-ка ты, прям уж любовь. Тоже собачимся… А да. Знаю, что не оставит меня никогда одну. Может, и любовь.

Листает дальше. Новая карточка: на ней баба Нюра и ее муж – уже сорокалетние, обнявшись, на завалинке этого же самого дома. Соня отрывается от альбома, смотрит на бабу Нюру.

СОНЯ

А дети… есть у вас?

БАБА НЮРА

Сын у нас. Виталий. В Москве живет в вашей, кстати. Женатый. Вот, погоди, тут тоже фоточки есть.

Перелистывает страницы фотоальбома дальше – и находит в них фотографии вихрастого скуластого мальчика в очках. Фото – черно-белое.

Перелистывает дальше – тот же мальчик, но уже студентом – на бледно-цветном снимке из середины девяностых – с друзьями.

СОНЯ

А почему к нему не поедете? Тяжело ведь в вашем возрасте уже тут, наверное… Колодец, огороды… Врача не дождешься…

Баба Нюра находит снимок Виталия уже на свадьбе – со стервозного вида коренастой бабой, которая держит его, с тонкой шеей, как купленного на базаре цыпленка, – решительно и крепко.

БАБА НЮРА

Он зовет, зовет… Виталька. Но мне от дома как уехать? Тут я все – хозяйка. Да и Вене тут лучше.

Эля, не выдержав, выходит из дома, хлопнув дверью.

ЭКСТ. КРЫЛЬЦО ДРУГОГО ЗАБРОШЕННОГО ДОМА. ДЕНЬ

Макс стучит в дверь, потом рвет ручку на себя.

МАКС

Слушай… Не хотел эту тему при девчонках…

ИНТ. ДРУГОЙ ЗАБРОШЕННЫЙ ДОМ. ДЕНЬ

Макс и Денис входят в полутемные сени, ищут вход в дом. Денис подсвечивает себе мобильным телефоном. Находят дверь во внутренние комнаты, отпирают ее.

МАКС

Тут творится что-то. Стремное. Ты же видел объявления?

ДЕНИС

Ну видел. Мало ли.

ЭКСТ. ТОПИ. ТРЕТИЙ ЗАБРОШЕННЫЙ ДОМ. УТРО.

Денис и Максим останавливаются у закрытой калитки. Макс лезет через забор. Денис – за ним.

МАКС

И водила наш испарился. И попа нету… И Катя теперь пропала… Чуешь?

Макс поднимается на покосившееся крыльцо, дергает ручку двери. Потом размахивается и бьет по двери ногой.

ДЕНИС

Да чую! Чую я все! Валить надо отсюда. As soon as possible.

ИНТ.ТРЕТЬЯ ЗАБРОШЕННАЯ ИЗБА. ДЕНЬ

Похожая на первую, но стены оклеены полосатыми обоями, на полу валяются сломанные игрушки и детская посуда. Тут тоже висит календарь – с изображением новогодней елки. Цифры под снежными шапками: 1992. Денис и Макс осматривают дом, продолжая спорить все ожесточеннее.