На этот раз свою внешность было решено не скрывать. Но, как я и предполагал, Малахит изначально думала на Романа. Его костюмы очень запоминающиеся. И ещё в последнее время в преступном мире он приобрёл какую-никакую известность. Занимался скупкой интересных мне вещей, покупал и торговал информацией, нанимал заинтересованные лица для определённых видов работ и прочее. Все эти дела он проворачивал под моим чутким контролем и прикрытием Тривии поначалу. Мне не хотелось как-то глупо терять исполнителя. Поэтому обучал его и страховал. Короче говоря, он примелькался в преступной среде и за неделю по описанию выживших был опознан. Правда, Малахит с членами своей группировки не могли знать, работает Роман на себя или просто рядовой член таинственной группировки. Вообще, в народе рыжий получил неоднозначную репутацию. На кого работает — неизвестно. Чего добивается — непонятно. Какие имеет ресурсы — сказать сложно. За это всё он и получил в преступной среде своё прозвище…

— Мутный, — с едва сдерживаемой злостью произнесла Малахит, впиваясь своими ногтями в ладони. — Так это всё же ты стоишь за похищением моих дочерей? Где они?! Что тебе надо?!

— Не я, — довольно спокойно произнёс Роман, опираясь на трость.

Вообще, когда тебе часто угрожают смертью, можно неожиданно приобрести навык оставаться всегда спокойным в стрессовых ситуациях. Или сойти с ума от этого самого стресса. Трость, на которую сейчас опирался рыжий, была его недавно изготовленным оружием. Сейчас, когда весь Мистраль ищет людей, что устроили взрывы по всей столице, у Торчвика и Тривии неожиданно появилось время, чтобы сконструировать себе оружие. Роман завершил свой образ франта тростью. Она ему действительно подходила.

— Что надо? — Рыжий развёл руки в стороны. — Вот это уже спросишь у моего босса. Он особо не делился планами на твой счёт. Пошли в бункер.

Не особо опасаясь удара в спину, рыжий повернулся ко входу в бункер-лабиринт и быстро зашагал по известному ему пути. Разместились мы не прямо возле входа. Надо было пройти как минимум минут двадцать, чтобы достигнуть нас. Это дало бы время на побег, если кто-то попытался бы проследовать за Малахит.

Малахит во время пути пыталась вызнать побольше информации у Романа, но тот продолжал всю дорогу упорно молчать, либо в редких случаях просто говорил, что ничего не знает.

Роман привёл лидера Паука в тот зал, в котором находился я. Отойдя к стене, он попросил пройти дальше. К незанятому стулу. На втором уже расположился я.

— Это не мой ребёнок.

— Конечно я не ваш. Ваши дети в другом месте, — ответил Малахит.

— Ты не выглядишь так, будто тебя тоже похитили, — сказала Малахит, осторожно присаживаясь на стул в нескольких метрах от меня. Она бросала время от времени взгляды на Романа, но полностью терять меня из виду тоже не стала. Я был, по её мнению, подозрительным.

— Прекратите смотреть на Романа. Он обычный исполнитель, — Малахит сузила глаза, когда услышала мои слова. В последний раз посмотрев на рыжего, она увидела, что он кивнул. Затем женщина перевела свой изучающий взгляд на меня.

— Тогда кто ваш босс?

— Я и есть босс.

— Не шути так со мной, мальчишка!

Она подскочила со своего места и чуть ли не кинулась на меня, но, заметив подозрительный пульт в моих руках с одной-единственной кнопкой, который я резко прекратил вертеть, замерла. Ещё помнила то, что мы любим устраивать взрывы с незаметными для детекторов бомбами.

Я раскрыл и бросил Малахит свиток. На нём велась трансляция. Дочери лидера банды были прикованы к стулу, а на самих девушках висело очень много взрывчатки.

— Если нажму на кнопку, они умрут. Надо объяснять, от чего? — Малахит криво улыбнулась. Я понял ход её мыслей. — Да, вы правы. Если не нажму, взрыва не будет. Но вы помните некую Тривию Ваниле? Очень запоминающаяся девочка… Особенно взгляд. Розово-коричневая гетерохромия. Так вот… Она сидит в соседней комнате и наблюдает за происходящим тут, с вон той камерой, — я указал на камеру. — Если со мной что-то случится или запись неожиданно прервется, ваши дети умрут от её рук.

— Что ты хочешь, «босс»? — присаживаясь обратно на свой стул, спросила Малахит.

— Для начала поговорить, бессмертная. Рыжий, оставь нас.

Мне совершено не понравилась промелькнувшая на доли мгновения растерянность на лице Малахит, когда я её назвал бессмертной. Либо она мастерски играет, либо врёт лучше, чем я умею определять правду.

— И о чём же? — задала она вопрос, когда Роман покинул нас.

— Для начала хочу поинтересоваться, как вы относитесь к религии? Верите в Бога? Например, в одного из братьев? Учтите, если я почувствую в ваших словах хоть каплю лжи, кто-то из ваших дочерей тут же потеряет голову.

Установить, является ли она всё же бессмертной, ещё предстоит в ходе разговора. Тратить один из стилетов на обычного человека я не имею права. Чёрный дракон такой ошибки мне не простит.

Глава 118

RWBY: Малахит часть 3

— Я атеистка, — чуть ли не пуская молнии из глаз, произнесла Малахит. — Боги не помогли мне, сколько бы им ни молилась. Я добилась всего сама. Поэтому и утратила в них веру. Даже если они всё же есть, не считаю, что чем-либо обязана Богам.