– Скорей, чумы боится и не просто так. Коль нос наружу он покажет, то и оставит его там.

Ворота позади остались, за ними город оказался. Похож был на скопление руин. Где-то шумело пламя от пожара, а где-то вился только дым. И взгляды, взгляды ощущались – не мог укрыться ты от них. Из подворотен темных наблюдали, как незнакомцы шли под гимн чумы.

– Они хотят напасть, убить? – Арсений в бой вступить боялся, он опасался кровь пролить.

– Наполовину прав, наполовину нет. Напасть они, наверное, хотят, поганцы. Но цель их – не убить, скорее, съесть.

– Немыслимо! Так низко пасть не может человек!

– Вот посиди недельку без похлебки – и ближний станет как обед.

Каф был совсем от правды близок: как в городе произошла беда, так все торговцы разом испарились и позабыли путь сюда.

– А что же Церковь? Неужто слуги веры также одичали?

– Кто знает, но надеюсь, что припасов они вдоволь взяли.

Минуя улицы в грязи, горящие костры, на площадь вышли клирики. А храм – напротив них.

– На вид он целый, – бросил Каф. Взгляд цепкий магу не соврал.

– Тогда пойдем. Надеюсь, есть кому встречать. Эх… как бы нам не опоздать.

Арсений первый к храму подошел. Он громко в двери постучал. Но отозвалась тишина, не отошел засов.

– Пустите! Нас послала Церковь за Стефаном! – Арсений громко прокричал. Как будто звуком мог открыть он двери храма.

Однако… Ждал его успех. Раздался шорох, звук раздвигаемых скамей. А вскоре и засов поддался. Секунда – молодой послушник показался.

– Так это вы? Мы ждали. Ждали слишком долго. В столице мало уж живых. Осталось здесь людей немного.

– С бедою попытаемся помочь. Стефана приведем, чтоб горе превозмочь.

И обещания хватило. Послушник внутрь их пустил. А после дверь захлопнул быстро, засов тяжелый опустил.

– Гостям, похоже, вы не рады, – вертя усы, заметил Каф.

– Еще бы. Гости тут полны отравы. Один пройдет – не будет жизни нам.

Но даже так от церкви мало что осталось. Повсюду был упадок и бардак. Прислужников других не наблюдалось. Безлюдным показался храм.

– А что другие? Вы тут что, один? – Арсений с удивленьем огляделся.

– Все убежали сразу, как смогли. Лишь я и кардинал решили тут остановиться.

– Зато еды, наверно, вдоволь, коль стало мало лишних ртов? – спросил Каф важную подробность. Хотел запас пополнить он.

– Ах, если бы. К несчастью, наши братья бежали через погреба. В дорогу взяли все припасы, какие вынесли в руках.

– Да… Надежду зря бесплодную питал. Все даже хуже, чем я думал, – качнул главой печально маг.

– Как есть. Уж извините. Идемте к кардиналу. С ним ваши беды обсудите.

Послушник к алтарю повел. Там человек сидел, склонившись, на коленях. Казалось, что полдня в молитве тот провел и бормотал святые песнопенья.

– Прошу прощенья, кардинал, но к нам пришли.

Послушник рядом сел, стараясь не нарушить тишины.

Как будто пробуждаясь ото сна, открылись веки Роркена. Читалось удивление в глазах. Скрипя костями, он поднялся. Вздохнул и так стоять остался. А после он спросил:

– Стефана скоро вы найдете? Беду терпеть уж нету сил. Наш Бог молчит, он нас не слышит. Мы – слуги верные, кричим, но многие уже не дышат!

– А я вот слышу богохульство! – не мог Арсений промолчать. – Умерьте разум свой и чувства! Вы – кардинал! Нельзя вам пасть!

– Я кардинал… Одно название! Кто я такой? И где мое призвание? Владыка мертвых… Повелитель черепов… Нет больше веры, только голод и порок.

– Похоже, поздно мы пришли. Зря время тратим. Стефана здесь нам не найти. И где искать его, неясно…

– Но нам известно все прекрасно! – внезапно Роркен оживился, и взгляд как будто прояснился. – Он чудеса творит повсюду. И слава громкая стоит на всю округу. И даже здесь мы знаем все о них. Могу направить вас к Стефану напрямик!

– Тогда чего вы ждете? Говорите! И ничего от нас не утаите!

У мага пробудился интерес. Но, может, еще рано для чудес? Вдруг кардинал лишь сотрясает воздух? Не знает ничего, обманывает просто?

– Итак, какие нынче ходят слухи, – так Роркен начал свой рассказ, попутно разминая руки. – За месяцы чумы немало всякого я слышал. Но время нас не ждет, поэтому скажу о самом важном, наивысшем. Скажу о случае в баронстве Ном. То неприметный край, и есть там неприметное село. Теперь же в той деревне место интереса. Во все края молва идет о чуде расчудесном. О поле, где растет богатый урожай. Растет он без конца, как много ты его ни собирай. Восходит солнце – все по новой. Царит там вечное раздолье.