Шрифт:
Сварив кофе, поднимаюсь по лестнице с чашкой в руках, и удивленно замечаю, что мадам замерла в коридоре.
Обхватив себя руками, косится на фотографию. На ней мои сорванцы, еще совсем мелкие и беззубые, облепили меня со всех сторон, радостно демонстрируя свои медали. Мы с ними тогда впервые краевой чемпионат выиграли.
Счастья у них на том фото – полные штаны.
Слава Богу, хотя бы не буквально.
– Ну и как там наш ущерб? – хрипло спрашиваю, облокотившись о стену рядом с блондинкой.
Хочу…
Но когда дамочка поворачивается ко мне, у меня в голове вдруг загорается аварийная лампочка.
Так-так-так…
Подбородок у неё дрожит, в глазах – какое-то загнанное, драматичное выражение…
Серьезно? Она сейчас что, опять собирается реветь?!
Всё, нахрен…
Десерт отменяется!
Вот эта трагичная хрень, Камолов, называется – "проблема"!
И мы её принципиально не трогаем, помнишь?
Отменяем все блудливые планы и быстренько отправляем дамочку домой…
Давай, Камолов, отправляй её восвояси, ну…
Глава 8
И я уже открываю рот, чтобы сделать именно это…
Но мадам меня опережает.
– Балкон я осмотрела – бормочет, отводя взгляд.
Только теперь – совсем не потому, что смущается.
– Но я не разбираюсь в ценах. Если завтра, после обеда, я приглашу к вам оценщика, это будет… Удобно? – её голос резко срывается, из глаз брызгают слезы. – Боже… Простите…
Она хочет юркнуть к лестнице , но я успеваю схватить её за локоть.
– Так. А ну-ка пойдем .
"А куда?" – возникает в голове вполне резонный вопрос.
На выход?
На выход же, да?!
Мы же джентльмены, конечно. Мы ее даже проводим, да.
А потом захлопнем дверь и спокойно пойдем спать.
Но пока одна моя часть усиленно рвётся к двери, вторая – уже усаживает мадам вниз и врубает ей электрический камин.
Для уюта.
– Извините, – дамочка пытается встать – но мне нужно…
– Отставить! – снова, как непоседливую зверюшку, усаживаю её на диван.
И, пригрозив ей пальцем, иду в прихожую, откуда уже раздается бесячий звон.
Ага, винишко подъехало.
Это очень кстати!
Забираю у курьера пакет, первым делом наливаю в бокал вино и протягиваю его мадам.
Берёт…
Надо же. Даже спорить не будет?
Что-то не нравится мне это её отрешенное состояние…
И я, не теряя времени, мою виноград и режу сыр. Закончив, ставлю тарелку с едой на стол, наливаю себе коньяк и сажусь рядом.
– Ну…Рассказывай – по-свойски толкаю её плечом. – Чего ревем?
Дамочка лишь протяжно вздыхает.
Но, по затравленному выражению в голубых глазах, становится ясно, что поговорить с кем-то ей ну очень хочется.
Снова легонько толкаю её плечом.
– Колись давай.
Я требую объяснений!
– Ну… Меня бросил муж… – признается она наконец.
И делает маленький глоточек из бокала.
– А-а.
Вот оно как.
– Так ты по нему ревешь, значит?
Такая мысль мне совсем не нравится. И я пытаюсь смазать послевкусие от собственного вопроса коньяком.
Сбить его нахрен…
– Нет. Не по нему… – вздыхает. – Скорее, по времени, которое потратила впустую. На человека, который этого не стоил.
– Изменил, что ли?
Вяло кивает.
И , зажмурившись, делает еще несколько глотков из бокала.
– Он сказал, что уходит к другой.... А потом… – продолжает она, расслабляясь.
И вино уже начинает постепенно размывать её взгляд.
– Мне написала и его беременная любовница. Вежливо попросила не мешать их счастью – морщится. – Сказала, что он был со мной из жалости. И еще – что я не должна пытаться его удержать.
Подливаю ей вина в бокал.
– Не понял. А чего тебя жалеть-то? Ты же молодая, красивая женщина.
Мадам смущенно улыбается и пожимает плечами. Но улыбка у неё какая-то неправильная, неестественная.
– А я детей иметь не могу – отвечает неожиданно легко. – Диагноз. Наверное, поэтому…
Но в следующую секунду она уже отворачивается, украдкой вытирает глаза и залпом осушает бокал.
Так, будто не вино, а анестезию в себя вливает.
– Я просто ваше фото с ребятишками увидела. Навеяло как-то – снова жмет хрупкими плечиками. – Период у меня, наверное, сейчас такой…Тяжелый.