На Мадагаскаре все наоборот: совсем другое небо с созвездием Южный Крест, месяц рогами вверх, острова пиратов, а еще земля красного цвета и лемуры, прямо как в мультике. Я уже две недели путешествовала по этому необычному островному государству – настало время возвращаться. Мой путь домой начался на небольшом острове Святой Марии, и мне предстояло целый день добираться на самых разных видах транспорта до города Туамасины, откуда уже легко было попасть в столичный аэропорт. Но я даже не представляла, что поездка окажется такой опасной, а я застряну посреди африканской страны без воды, еды, транспорта и крыши над головой.

Остров Святой Марии знаменит кладбищем пиратов. Когда-то морские разбойники приплывали сюда ради красивых женщин Мадагаскара и кружили им головы своими бархатными камзолами. Именно так небольшой остров на долгое время и перешел во владение Франции. Местная королева Бетти, построившая тут оборонительный порт, влюбилась в авантюриста Ля Бигоня. Она пообещала подарить ему свой остров, если он женится на ней. На француза надавило начальство, и тот вступил в брак с камнем на душе – ведь приятная внешность не входила в число многочисленных достоинств Бетти. Говорят, океан здесь до сих пор иногда выбрасывает остатки пиратских кладов, а малагасийские детишки верят, что это окаменевшие отблески звезд.

Мы с коллегой проснулись в гостинице на острове Святой Марии затемно. Позавтракать и даже выпить кофе не смогли, только приняли имодиум – через полмесяца путешествия наши желудки уже отказывались принимать местную пищу. За нами приехало такси с водителем и англоговорящим гидом.

Мы не знали, как именно добираться до Туамасины, и надеялись на приехавших за нами ребят. Но через сто метров пути дружелюбный малагасиец, который говорил по-английски, приветливо попрощался с нами и хлопнул дверью такси. Его слова «бон вояж» («хорошего путешествия») прозвучали зловещей насмешкой. Водитель петлял по грунтовым дорогам острова пиратов около часа, а затем высадил нас в пустынном порту и уехал, даже не попрощавшись.

Мы остались там в темноте. Вокруг не было ни души. Но, даже если бы и нашелся кто-то, мы не смогли бы к нему обратиться, поскольку говорили только на русском и английском. Даже в лучшем отеле Антананариву английский понимали далеко не все, чего уж говорить о столь удаленном от столицы острове Святой Марии. На Мадагаскаре два основных языка – малагасийский и французский, поскольку раньше страна была французской колонией. Оба языка дети обязательно учат в школах даже самых глухих деревень – для общения с туристами.

Русскоговорящих же гидов на Большом острове было всего трое. Самый лучший из них – малагасиец по имени Пьеро Ракутумена Андриампахита – сопровождал нас в первые дни поездки. Он учил великий и могучий в университете Антананариву, смотрел советские фильмы и в оригинале читал Толстого и Достоевского. Общаясь с нами, выстраивал фразы литературно, а единственным сленговым словом в его лексиконе было «клево».

До чего же нам теперь не хватало Пьеро! Мы даже не представляли, как вернуться в отель или куда ехать дальше. Спасти нас могло только чудо. И оно произошло.

Вдруг рядом с нами пошевелилось одеяло. Мы вскрикнули. Из-под него вылез заспанный малагасиец, протер глаза и открыл стоящую рядом будку. Оказалось, это билетная касса, а он был в ней кассир. Мы обнаружили в списках на лодку имени Святой Марии свои фамилии и успокоились.

Через пару часов, когда уже рассвело, мы приплыли в маленький рыбацкий поселок и обнаружили, что там нас тоже никто не встречает. Тогда наудачу мы сели в микроавтобус с таким же названием, как у лодки. Рядом с этими маршрутками наши отечественные «ПАЗы» прослыли бы настоящими «Майбахами».

Приключение набирало обороты. Мы оказались единственными светлокожими в этом транспортом средстве. Местные рассматривали нас с большим удивлением. За нами сидели парализованная бабушка, которая иногда то вздыхала, то пела, и полусумасшедший дедушка, который горланил что-то на весь автобус и часто хохотал прямо нам на ухо.

Вообще местные жители на Мадагаскаре очень дружелюбные. Они искренне улыбаются и позируют для фото. Но живут очень бедно: стирают белье в реках, ютятся в домах из красного кирпича, а чаще в еще более простых домах, напоминающих шалаши. Спокойно и медленно возделывают рис, варят мыло, собирают бананы, пасут коров зебу или вручную дробят камни. В крупных городах, конечно, есть и офисы. Но рикши в течение двух недель путешествия попадались на моем пути гораздо чаще, чем клерки.

Видимо, в качестве подтверждения моих дорожных мыслей о бедности малагасийцев через час пути коробка передач ухнула в прогнивший пол маршрутки и звонко рассыпалась по асфальту. Мы вышли из неисправного «ПАЗа» в чистом поле где-то на острове Мадагаскар. Там паслись одна зебу и одна курица, телефон не ловил.

Водитель, почесав голову, тоже вылез из маршрутки, надел синий комбинезон и попытался собрать детали коробки. Затем он принялся за ремонт. Была адская жара. Никто не говорил по-английски. Туамасина находилась примерно в 90 км от этого места. Автомобили мимо почти не ходили. Проезжали только под завязку набитые малагасийцами автобусы. Воду и еду купить было просто негде – это был как раз тот случай, когда деньги не значили ничего.