Они обступили нас с трёх сторон, как задиры первоклашек, заставив нас встать в круг, даже Тень, который выпустил клинки.

— Гнилой предатель, — повторил Мамон со смехом, который заставлял трястись меня от страха и отвращения. — Знаешь, мальчик, я бы предпочёл, чтобы меня называли прозревшим. Тем, кто увидел всю грязь и гнилую суть империи и твоего императора, который давно предал нас всех. Я верно говорю, брат Тордарен?

— Б??о??л???ее?? ?ч???е???м?, ??б??р?ат? ???М????а??м???о?н, — пробулькал он, выпуская из рта слизь, что оставляла на его лице волдыри, разъедая кожу.

— И я вижу в тебе этот свет, мальчик. Свет понимания, что всё это чушь, которая не стоит даже того, чтобы пошевелить пальцем. Ты ненавидишь империю, пусть и пытаешься отрицать это. Этот гниющий труп, который оставил нам отец.

— Да ты и сам гниющий труп, Мамон, — оскалился Тень. — Особенно это видно по твоему брату-пузырю, который чёрт знает как ещё не лопнул, утопив половину подпространства в говне.

Тордарен зарычал, он сделал шаг вперёд, облизав бровь языком, который оставил на его лице ожоги.

— Фу, какая мерзость… — поморщился Тень. — Сейчас блевану.

— У??м??р??а??й,? ?з?а ??т???еб??я??? ?б??ог??и?? ха?о?с??а? ??б?ог?а?т????о? ?од?а???ря?т?,? ?к???о???г??д???а? ?я ?о?тп?р?а???в?л??ю? ????те?б??я?? ?к? ?ним, — его голос было даже сложно расслышать из-за бульканья, на что Тень лишь рассмеялся.

— Ты даже жопу подтереть не можешь, куда тебе до моей головы? Да и разве я тебе уже не надирал задницу? Вроде целых два раза, да?

— Ра??с?к?л?а??д????? ?си??л ?п??о?ме??н?я????л?с?я?,?? У???м??ра??й…? — ответил он, выдавив усмешку, что порвало ему края рта.

— Не спеши, брат Тордарен, — властитель Крафтлар остановил его, положив руку ему на плечо. Его голос был тихим, шипящим, и словно тьма, обволакивал словами тело, заставляя тебя сжаться.

— Да, не спеши, Тордарен, а то лопнешь раньше, чем Мамон закончит свою пламенную речь задвигать моему сыну.

— Ты глуп, Умрай, бросил вызов богам, которые тебя одарили силами. Предал их всех, постоянно вмешивался туда, куда тебя не звали. Но возможно твой сын окажется куда более разумным, чем ты.

Он вновь обратил свой взор на меня, но кроме ненависти я к этому существу больше ничего не испытывал. Сейчас все мои мысли занимал меч, что лежал вдалеке. Он был единственным способом остановить их. Остановить хаос, который навис над нами всеми.

И от меня не уходит то, что линкор инквизиции медленно направляется прямо в туннель, в объятия мира хаоса. Этот корабль для них — ключ к тому, чтобы поглотить всю галактику. И можно быть уверенным, боги хаоса будут держать этот ключ там, где его уже никто не достанет, а значит его надо было уничтожить сейчас.

— Ведь ты понимает всё так же кристально чисто, как и мы, солдат, верно? Империя изжила себя. Она живёт теперь за счёт миллионов душ, кои сжигает в топке ради собственной жизни. Разве не так, Элиадирас? Разве ты не углядел истину, когда впустил в себя силы хаоса? Не возненавидел империю, понимая, что у неё нет будущего? Но человечество, людей ещё можно спасти. Спасти, направив их на истинный путь. И это можешь сделать ты, если не отвернёшься от света богов, что протягивают тебе руку помощи. Что скажешь мне, м? — шагнул он ко мне.

— Ты прав, Мамон, я углядел истину, — ответил я, смотря ему прямо в глаза, не смотря на всё желание отвести взгляд. — Империя прогнила, она давно изжила себя, и живёт лишь за счёт того, что сжирает миллионы людей каждый день. Она стала злом, которое не отличается от хаоса, с которым борется. Но в кое-чём ты ошибаешься очень сильно. Я ненавижу вас всех одинаково…

Взмах руками заставил Мамона вспыхнуть ярким пламенем хаоса, после чего вспышка, и я ныряю в туннель переплетающихся ручьёв из энергии хаоса, где тело разрывает и сдавливает одновременно, чтобы выскочить прямо у меча.

Но едва вытягиваю руку, чтобы схватить его, как получаю удар и отлетаю обратно к своим товарищам. А Мамон небрежным пинком отправляет меч вниз во тьму, куда однажды мы свалились с капитаном.

— Что ж, это глупый выбор, Элиадирас, но я приветствую его. Было бы обременительно… — моя и очередь ему прямо в лицо натыкается на щит, — … с тобой потом возиться. Хочешь сразиться? Так давай сразимся. Я получу несказанное удовольствие, размазав тебя на глазах твоего отца.

И все трое властителей бросаются на нас, чтобы схлестнуться в решающем сражении за человечество.