Сколько мы так шли, я не знал, но солнце закатилось окончательно, и дальше двигаться было нельзя.

— Ищите поляну, устроимся на ночлег, — скомандовал Броки и указал на меня. — Этого привяжите. Огонь разводить не будем.

Вермар занялся моими верёвками. Гад так их затянул, что я едва мог дышать. Коли выбрал местечко, где мох был помягче и постелил плащ. Броки раздал еду. Мне перепала вяленая рыба, и вожаку пришлось кормить меня с рук. Я давился костями и жадно хлебал остатки воды.

— Я первый караулю, — вызвался Вермар. — Всё равно сон не идёт.

Броки кивнул и устроился рядом с младшим братом. Угрюмыш сел напротив меня, положив топор на колени.

Засыпать, привязанным к дереву, было тем ещё удовольствием, но усталость всё же меня сморила. Живя на Свартстунне, я привык спать в лесу вместе с Айной. Ночь была прохладной, немного заморосило, но даже это не спугнуло сон. Вермар же пялился то на меня, то в сторону Развилки, почти не моргая.

Моя голова клонилась всё ниже, щебет ночных птиц убаюкивал, и я не заметил, как провалился в сон.

Проснулся я от шума. Ещё не рассвело, но лес немного посветлел. С трудом разлепив глаза, я прислушался к звуку шагов и огляделся. Вермар спал, его сменил Коли. Шум приближался. И шёл кто–то не один.

— Слышишь? — Почти беззвучно шепнул я парню.

Коли кивнул и аккуратно, стараясь не издавать ни звука, тронул Вермара за плечо. Тот мгновенно распахнул глаза и сел.

— Кто–то идёт, — выдохнул младший.

Вермар взялся за топор и толкнул Броки. Вожак вооружился моим оружием и теперь спал с топором Вигдис возле ног.

— Готовимся.

Угрюмыш припал к дереву, держа железо наготове. Коли схватил какую–то палку. Броки медленно двинулся на звук шагов. Мне же оставалось лишь мотать головой. И я знал, что братья сейчас молили всех богов о том, чтобы путники или разбойники — кем бы они ни были — прошли мимо и не заметили нас.

У меня были другие планы.

— Помогите! — взревел я, мигом переполошив всех птиц. — Они здесь! Сюд…

Коли огрел меня дубиной, не дав договорить, но было поздно: я орал так, что, казалось, меня должны были услышать в самом Фисбю.

— Дурак! — прошипел Броки. Он дёрнулся было в мою сторону, но передумал и снова повернулся на звук шагов. Сейчас ему грозила опасность пострашнее привязанного к дереву пленника.

На поляну высыпали пятеро. Я различал лишь силуэты, но все они были мощными мужами, вооружёнными топорами. У одного из них — самого крупного — я заметил двуручную секиру. И что–то не хотелось проверять, хорошо ли он с ней обращался.

— Кто такие? — рявкнул великан.

Броки встал перед ними, держа оружие наготове.

— Мирные путники, идём наниматься на службу в Вольхелл.

— Брехня! — крикнул я. — Они обещали проводить меня до Развилки, ограбили и ведут продавать в рабство.

Лицо великана покрывала столь густая растительность, что под косматыми бровями виднелись только узкие щёлки глаз. Он подошёл ближе к Броки.

— Значит, разбойники?

— Пленник лжёт. — Вермар отлип от дерева и вышел на поляну. — Парень увязался за нами, пытался ночью нас обчистить, но мы поймали его. Теперь он наша добыча.

Великан переглянулся со своими людьми. Те окружили нас, лишая возможности бежать.

— Не верьте им, — взмолился я. — Я могу доказать, что прав.

— Сперва назовитесь.

Броки представил братьев и меня. Великан пристально вгляделся в лицо каждого из нас.

— Я Халлвард Кровавый Топор. Слышали это имя?

— Тебя изгнал ярл Свейн, — ответил я.

— Верно. И теперь я ему мщу. — Он обернулся ко мне. — Чем можешь доказать свою правоту?

— Я со Свартстунна, сын одной из тамошних женщин, — ответил я. — У них мой топор с рунной меткой жрицы Вигдис, служительницы богини Хевн. У меня были руны, которые отняли эти братья. И еще в мешке есть письмо на лоскуте кожи для начертателя Ормара Эйнарссона из Бьерскогга. Я шёл на север, чтобы найти его.

Братья растерянно переглянулись.

— Что же ты не сказал, что идёшь к колдуну? — с нескрываемым ужасом промямлил Коли.

— Не ваше дело.

— Я не умею читать руны, поэтому письма не разберу, — сказал Кровавый Топор, и братья преисполнились надежды. — Зато может Сигердр. Ты был свободным мужем, Хинрик?

— Да, я не раб. Это подтвердят и на Свартстунне, и в Эрхелле. Меня знают Хромоногий и Йорн.

— Знаю обоих, — прогудел великан и обратился к своим людям. — Хватайте их всех, заберите вещи и ведите в лагерь. Там решим.