Лес страдал от недостатка пищи. Слишком мало влаги, мало света, мало питательных веществ!

Волна изменений, несущих признак концентрации маны пронеслась по хищным лесам над чёрным песком…

Больше питания для растений не оставалось, если не считать тусклой подсветки бесполезного спектра. Если бы только Лес мог поглощать чёрный камень! А ведь такое возможно.

Нужно просто ещё немного энергии на исследование…

А ведь и энергия ещё есть!

Источники маны жались возле большого зелёного камня. Сердца моего леса.

Два при моём появлении отскочили назад, но один остался прямо передо мной. Сила, манящая своей безграничностью. Живой разлом в хаос, откуда можно черпать бесконечно!

Поток ветвей устремился вперёд, к источнику маны, а в ответ источник выпустил множество светящихся янтарны лоз.

— Арктур! — прозвучало отовсюду.

Я вдруг понял, что нахожусь в бесконечном чёрном лесу, не имеющем верха и низа.

Зависший посреди черноты.

— Тия! — обрадовался я. В голове начало проясняться.

Меня обхватили янтарные руки, растущие из чёрных стволов деревьев, и понесли куда-то вглубь владений девушки.

Холод и глухой удар обо что-то холодное.

— Тия?

— Я перенесла тебя в свой домен. Сейчас дурман развеется.

— Дурман?

— Здесь тело не влияет на разум. Поэтому и даже будучи Далахан здесь Стена не могла меня достать.

— Вечное убежище?

— Не совсем. Мне всё ещё нужна мана. Так что здесь я могу лишь прятаться. Полагаю, как бедствие я бы занималась именно этим. Охотилась, а затем уходила бы в спячку. Хаархусы живут подобным образом.

— Ты здесь тоже меняешься, — заметил я. Затем медленно встал. Янтарные руки меня больше не удерживали.

— Да, — коротко ответила Тия. — Это тебя пугает?

— С чего бы? Мне просто любопытно, как всё это устроено.

— На каждого из нас сильно влияет тело. А здесь эмоции не могут быть вызваны искусственно. Магией или гормонами. Пока я сама не призову сюда хаос.

— Значит, сейчас в реальности моё тело… делает что?

— Последнее — попытка выпить ману из нас. Я-Амория сочла это неуместным.

— Неуместным? Ты говоришь так, будто она отдельное существо.

— Встроенный навык Амории — «холодный разум». Он очень полезен. Полностью блокирует влияния изнутри по типу лярв. Что до последнего — да, ты прав. В последнем терминале модификация их с Диной была ошибкой. Модифиатор веры у них был нулевым. Терминал должен отказываться с ними работать. Но вышел баг, и он их посчитал за меня, дав бонусный навык.

— Помню, — кивнул я.

— Это сделало их индивидуальность более ярко выраженной. Иными словами, Амория поступила так, как поступала Амория, а не Тия.

— Хочешь сказать, она скоро выйдет из под контроля?

— Нет, ведь души Амории в этом теле нет. Она — это я. Но индивидуальности стало намного больше.

Я снова кивнул и наконец осмотрелся.

Бесконечный лес казался теперь ещё бесконечней.

— Значит, ты можешь блокировать мой откат от навыка возрождения?

— Да. Хотя поняла это слишком поздно, поэтому у нас небольшие проблемы.

— Проблемы?

— Скоро увидишь сам. Осталось не так много времени, если таймер указанный в терминале не солгал. И да, я могу сделать это снова, если ты будешь одержим. Но я не могу влиять на то, что творит сейчас твоё тело в реальности.

— Что с остальными?! — осенило меня.

— Скоро узнаешь. Ты никому не успел навредить, если ты хотел знать это. Прямая угроза рейду уже позади. Нам лишь нужно дождаться, пока безумие покинет тебя, вместе с лишней маной.

* * *

— Арктур… кажется, это снова ты. Хорошо, что Тие удалось тебя остановить.

— Сайна? Что здесь случилось?

— Ох, Арк… много чего…

Девушка поправила изрядно потрёпанный селенитский костюм. Затем встала и отошла, позволив мне оглядеться.

Вокруг, насколько я мог видеть, простирался огромный лес, скрывавший потолок.

Свет в тёмной чаще практически не ощущался.

Большинство деревьев были сухостоем, но оставались и живые побеги. К тому же в обилии рос мох и странные светящиеся цветы.

Я сам был связан по рукам и ногам крепким металлическим тросом. Будто на пыточном столе. Тревожный звоночек, надо сказать.

— Сейчас, — поняла девушка моё затруднение.

Механизм ослаб, и я наконец смог освободиться.