– Всем не поможешь, Сережа, – выдала дельный совет Вилка.

– Всем и не пытаюсь, – отмахнулся я. – Но конкретно здесь возможность есть, и я ей воспользуюсь.

Покинули автомобиль, укрылись зонтиками и подошли.

– Здравствуйте, Мария Ивановна! – поздоровался я с пожилой бывшей учительницей, слепо глядящей куда-то внутрь себя.

Прямо жалко – словно постарела лет на двадцать. Но это нет – просто в платочке и с шалью на плечах все старше выглядят.

– Ой! – в глазах мелькнуло узнавание, морщинки на улыбнувшемся лице немного разгладились. – Здравствуй, Сереженька! Как вырос-то!

– Почти сто семьдесят сантиметров, – похвастался я. – А у вас как дела?

– Да я что, я не жалуюсь, – отвела она взгляд. – Вот, работу нашла, к пенсии прибавка, внукам на подарки хватает.

Горло неприятно запершило, и это – не от простуды.

– А это у вас кооператив? – спросил я.

– Кооператив, – подтвердила она.

– Мария Ивановна, врать нехорошо, – мягко заметил я. – Вы же нас этому сами учили.

Шмыгнув носом, она подняла на меня начавшие увлажняться глаза:

– Честная я, Сережа! И врать не умею, и обсчитывать не умею! Каждый раз недостача, из получки высчитывают! – достав из кармана платочек, промокнула глаза. – Ну и ладно – мне и полтинника за глаза, я старая, мне уже ничего не нужно. На конфеты внучатам есть – и слава богу. Мне человеком остаться важнее – всю жизнь честно жила, честной и помру! Прости меня, дуру старую, – высморкавшись, убрала платочек и мягко улыбнулась. – Ты пирожков хотел? Тебе каких? – встав со стула, засуетилась. – Эти вот с яблоками, эти – с повидлом, эти – с капустой, а тут – с сосисками и картошкой.

– Заверните, пожалуйста, с повидлом и яблоками, – сглотнув ком, попросил я.

– Тебе сколько? – достав из-под лотка упаковочную бумагу, спросила она.

– Все, – выдавил я улыбку. – Домой едем, родных угощу.

– И правильно! – одобрила она. – Пирожки хорошие, даром что кооперативные – знакомая печет, ее племянник меня сюда на работу и взял. Он хороший, я больше все равно никому не нужна оказалась, – завернув пирожки, протянула сверток, но одернула себя. – Давай-ка еще на раз завернем, а то дождь – намокнут.

Рассчитавшись, вернулись в машину.

– Блеск и нищета СССР, б*ядь! – не удержался я. – Одним «мерс», другим – полтинник с барского плеча, за который руки целовать готовы!

– Сережа, ну нельзя! – тихо одернула Виталина доставшего пирожок меня. – Правила такие.

– И правда, – вздохнул я, убрав пирожок на место и отправив сверток на заднее сиденье. – Ну вот в чем она виновата? – пустился в рассуждения. – Всю жизнь генеральной линии партии следовала, при Хрущеве начали культ личности развенчивать, который, на минуточку, сами же придворные мудаки и выстроили, она и прониклась – если из телевизора про страшный ГУЛАГ рассказывают, значит так оно и есть – телек же врать не станет! Прочитала е*учего «Ивана Денисовича», прониклась еще сильнее – ху*ню же печатать тоже не станут! Значит Солж – хороший человек, и на убийство не способен! А тут раз – очередной сеанс переобувания в масштабах страны, а она-то уже не молодая, не поспела за сменой идеологии. Все, получай «Волчий билет». Поехали звонить, совесть буду успокаивать.

Подрулили к телефонной будке, Вилка позвонила «куда следует», «пробила» нужную инфу и продиктовала мне номер директора дома-музея А.П. Чехова.

– Директор, – трубку взяли почти сразу.

Неудивительно – обычно же секретарю звонят, этот номер, так сказать, «для своих».

– Здравствуйте, Александр Дмитриевич. Это Сергей Ткачев беспокоит, мы с вами не знакомы, к сожалению.

– Это как посмотреть, – дружелюбно ответил директор музея. – У меня дома все твои книжки есть – дочка собирает.

– Как-нибудь к вам экскурсионную группу приведу, предупрежу, книжки подпишу заодно, – пообещал я. – Я к вам, Александр Дмитриевич, извините, с просьбой.

– Чем могу? – проявил он готовность к сотрудничеству.

– У меня учительница русского и литературы была, замечательная интеллигентная женщина. Не согласилась кое в чем мелком с руководством и вылетела, – коротко объяснил я. – Теперь вот пирожками на улице торгует, в ее возрасте и с ее квалификацией это несправедливо и унизительно. У вас вакансии экскурсовода случайно не найдется? Только так, чтобы не увольнять никого.

Точно знаю что вакансия есть – позавчера экскурсовод в Израиль уехал на ПМЖ, нового пока не нашли. КГБ знает всё!

– Найдем, – пообещал директор. – Как ее зовут?

Продиктовал ФИО и номер телефона, попросив позвонить вечером – прилавок, увы, телефоном не оборудован.

– Только так, чтобы я был не при чем, Александр Дмитриевич. Вам «легенду» придумать?

– Справимся! – хохотнул он.

– Спасибо вам огромное, – поблагодарил я и отключился.

Вернулись в машину, и Вилка спросила: