Я попросил его прокомментировать слухи о том, что Линда Падилла была связана с мафией, в частности с Домиником Петроне. Прежде чем ответить, он тщательно обдумал и взвесил каждое слово.

— Я никогда не видел их вместе. И она никогда не упоминала о нем в моем присутствии.

— Но у вас есть основания полагать, что они были знакомы? — спросил я.

— У меня нет никаких оснований ни для чего.

В конце концов, вероятно, для того, чтобы поскорее избавиться от моего общества, он подтвердил кое-какие слухи. Например, о том, что у Линды был бойфренд — некто Алан Корбин, влиятельный бизнесмен. Появляться вместе на публике они стали совсем недавно и при этом старались не афишировать свои отношения, однако Спинелли утверждал, что они были очень близки.

— Только, пожалуйста, не говорите ему, что это я вас на него вывел, — сказал он.

— Почему же? — удивился я.

— Он не из тех людей, с которыми я мечтаю поссориться.

На самом деле, имя Корбина значилось следующим в списке людей, с которыми необходимо встретиться и поговорить, и мне было совсем необязательно упоминать в этом разговоре имя Спинелли.

Дальнейшим пунктом моего маршрута был офис Сэма Уиллиса. Мне позарез нужна была помощь специалиста в компьютерном деле, а Сэм всегда выражал горячую готовность подставить плечо. Я долго не решался обратиться к нему, ведь в свое время его помощнику сотрудничество с нами стоило жизни. Однако другого выхода сейчас у меня не было.

Минут десять я нудно твердил Сэму о необходимости соблюдать осторожность. Я без конца повторял, что при малейшей опасности он должен немедленно прекратить поиски и сообщить мне. Серьезных причин опасаться за его жизнь у меня не было, но я хотел подстраховаться, насколько это возможно. Он клятвенно пообещал мне соблюдать осторожность, но сделал это, как я подозреваю, исключительно для того, чтобы успокоить мою совесть.

Я протянул ему копии полицейских отчетов и другие документы, которые нам удалось раздобыть.

— Об этих женщинах я хочу знать абсолютно все. Главное: существовала ли между жертвами при жизни хоть какая-то связь. Ну, скажем, обедали в одном ресторане, сидели рядом на стадионе — все что угодно. Это очень важно.

— Да, негусто… — пробормотал он, просматривая документы. — А ты уверен, что это ее настоящее имя?

Его заинтересовала Розалия — девушка, о которой ни нам, ни полиции практически ничего не удалось узнать.

— Этого никто не знает. Она была уличной проституткой. Я пытался навести справки у ее соседки по комнате, но мало чего добился. Оставь ее на потом.

— Хорошо, — согласился он. — Имей в виду, что мне потребуется время.

Никто не мог лучше, чем Сэм Уиллис, раздобыть с помощью компьютера нужную информацию. Однажды он так далеко зашел в этом деле, что попал под суд. Сэма обвиняли в том, что он взломал компьютерную базу данных одной крупной корпорации. Мне известно, что он сделал это в отместку за то, что корпорация несправедливо обошлась с одним из его клиентов. На том процессе я выступал его адвокатом, и нам сообща удалось добиться оправдательного приговора. С тех пор Сэм широко прославился как уникальный специалист.

— Имей в виду, если у тебя ничего не получится, мы это переживем.

Говоря эти слова, я прекрасно понимал, что Сэм воспримет их как вызов.

Он наклонился к моему уху и прошептал:

— Слушай. Хочешь узнать секрет? Обещаешь не разболтать? — Это была цитата из песни «Битлов».

— Обещаю, — сказал я, безуспешно пытаясь сделать вид, что ничего не заметил.

— Если эти данные есть в сети — а они там наверняка есть, — я обязательно их вытащу.

Мне понравился ход его мыслей.

— Но я вовсе не уверен, что нужные мне сведения вообще попали в компьютер.

— Человек — это такое животное, которое нуждается в общении. Ты даже представить себе не можешь, сколько народу сидит у себя дома и доверяет компьютеру все свои секреты. — Он с грустью покачал головой. — Все люди по сути одиноки… И откуда только берется это одиночество?

Я начал лихорадочно вспоминать соответствующую строчку в песнях «Битлов», но, к своему стыду, ничего похожего не припомнил. А потому решил, что пора уходить и дать Сэму возможность поработать.

— Обязательно позвони мне, если наткнешься на что-то ценное. Ладно?

— Ладно, — кивнул Сэм. — Расслабься.

Алан Корбин вовсе не горел желанием со мной беседовать. Я заподозрил это уже после того, как в течение недели безуспешно пытался с ним связаться. И мои подозрения переросли в уверенность, когда, случайно дозвонившись до него, я услышал в трубке:

— В гробу я тебя видал, грязный ублюдок.

И поскольку Винс, знакомый с Корбином едва ли не с пеленок, не смог организовать для меня эту встречу, я решил использовать Винса в качестве курьера. Одно за другим я передавал с ним письма, причем в один из конвертов даже была вложена повестка в суд для дачи свидетельских показаний. Эта угроза не возымела ни малейшего действия, чего и следовало ожидать: я не имею права официально вызывать людей в суд. В ответ на эту отчаянную попытку мне позвонил адвокат Корбина и послал куда подальше.