Я шел вдоль шоссе погруженный в мысли и не услышал, как подъезжал на большой скорости электрокар. В последний момент я почувствовал опасность и за доли секунд до столкновения успел сделать рывок в сторону. Все было как в замедленном действии, я прыгнул как гепард на несколько метров в сторону, и повернув голову в последний момент успел разглядеть за рулем Дэвида. Машина пролетела несколько десятков метров, на тормозах, ее развернуло, и она въехала в фонарный столб.

Моргала лампа на фонаре, стояла гробовая тишина, ветер слегка шевелил траву, налетели тучи. Смеркалось. Я слышал, как бьётся мое сердце. Выйдя на дорогу, я ждал его. Бежать некуда, да и есть ли смысл. Все мое внимание было приковано к автомобилю. Гудел сигнал, казалось, что в машине никого нет, чего не могло быть. Ведь я явно видел за рулем Дэвида. Дверь открылась. На влажный асфальт начала вытекать какая-то жидкость из машины. Выглядело это до безумия странно. Пустое водительское место и лужа под дверью. В которой отражалось небо. Я подошел ближе, несмотря на протест моего внутреннего я. Сжимая кулаки, готовясь к любому исходу, я шел.

– Кто здесь? – крикнул я, не доходя 5 метров до машины, – Вы чуть меня не сбили?

Уверенность в том, что я видел Дэвида, таяла на глазах.

– С каких пор мы перешли на «ВЫ»? – сказал дрожащий голос;

– Я не понимаю, что здесь происходит, и кто вы? Дэвид это ты?

– Скоро ты все узнаешь, вспомнишь.

– Что я должен вспомнить?

В этот момент в свете фар машины из лужи начало вырастать какое-то существо. Это заняло несколько секунд, и лужа воды преобразовалась в Дэвида. Он стоял в поту, его лихорадило, обильные капли стекали от головы к ногам. Клетчатая рубашка была мокрая насквозь.

Я потерял дар речи. Как это ты сделал? И почему с тебя течет вода и как ты вообще из лужи вылез!? Мне казалось я многое в жизни повидал, но это было слишком. Какие-то дальние или заглушенные воспоминания шкрябли внутри, как будто их там кто-то запер и не выпускал. Голова закружилась, я еле устоял на ногах, схватившись за дверь авто.

– Говори, ну что же ты смотришь и молчишь!? – закричал я;

– Слов не нужно, ты и сам все вспомнишь, постепенно.

– Почему ты хотел меня сбить? Что я тебе сделал!?

– Вся моя жизнь вела меня к этому и это еще не конец.

– Это ты подослал ту подругу в баре, что напала на меня с ножом?

– Ты много кому мешаешь без памяти, а когда твоя память восстановиться за тобой придут.

После этих слов он струей воды ударился об асфальт и растекся в разные стороны.

Вышло солнце, поднялся ветер. Я не желал оставаться на месте, было жутко. Пробежка до дома заняла более часа, тело помнило еще тренировки и не сильно беспокоили болью мышцы.

6.

Каскара, единственный город выживший после катаклизмов на нашей планете. Многомиллионный. Перенаселенный. Живущий под куполом. Строился предками как рай на Земле, самодостаточный, который может существовать абсолютно обособлено. Еда, вода, воздух. Все продумано, системы вентиляции, фабрики по производству питания, нефтедобывающая промышленность, гидроэлектростанция, очистные сооружения, опреснение соленой воды. Чистейшая питьевая вода на основе соленой и единственной воды в изобилии. Поскольку Каскара оказалась городом утопленником, приспособленным к полному погружению в толщи водной массы. Жители счастливцы, ведь их мудрые предки продумали все до мелочей, включая прогноз о глобальном наводнении. Город оказался своего образа Ноевым Ковчегом, только не бороздящим водную гладь, а крепко присосавшемуся к морскому дну. Сменилось ни одно поколение города и жители забыли, что такое настоящий ветер и ощущение теплых солнечных лучей на теле. Купол был покрыт гибкими дисплеями, имитирующими погоду, время суток. Люди настолько привыкли к этому окружению, что уже не задумывались о его реальности. Все жили и трудились, как и их предки, сотни лет назад, на суше. Именно в этом месте мы и застали нашего героя, Кристиана.

7.

Как в любом месте на суше в былые времена, были правители. Так и на Каскаре, были свои порядки. И главный верховный аппарат назывался Иллюзорный совет. Выносивший главные постулаты. Самым главным из них был – работа есть жизнь. Каждый житель должен был работать. И его с самого детства к ней готовили. Кем он должен был стать знали уже в утробе. Каждый должен знать свое место. Работяга ты или мыслитель, каждый вносит свой вклад в существование. Технологии, существовавшие в жизни каскарцев, в основном были заимствованы у предков. Что-то удалось сохранить, а что-то утеряно навсегда. Город как единый живой организм, существует и выживает в этом не дружелюбном мире. И мечта подняться на поверхность так и остается несбыточной. Каждые четыре года в високосный год, 29 февраля, все собираются на площади и с замиранием сердца и смотрят на экраны, как батискаф выходит в океан через серию шлюзов и поднимается на поверхность, делая попутно заметки о изменениях в океане, уровне воды, температуре, давлении, наличии и разнообразии флоры и фауны подводного мира. Эхолот составляет карту, регистрирует изменения.

К сожалению, в эту четырехлетку изменений не произошло. Мы одни, и одиноки, в этом затопленном мире. Люди, расстроенные расходятся по домам, кто по барам. Неугомонные фанатики скандируют “Правды! Правды!”. С каждым годом таких фанатиков все меньше и меньше.

Благодаря новым законам вводимым иллюзорным советом, о запрете пропаганды открытого мира и запрета самостоятельного выхода в океан, таких смельчаков становится заметно меньше. А тех, кого ловят отправляют в коралловые шахты, преимущественно для добычи черных кораллов. Украшения из черных кораллов одно из самых любимых у горожан, особенно у элиты.

8.

На следующий день после очередного разочарования, батискаф, опять, не принес никакой новой информации, я планировал провести свой обычный день. Пойти на работу, а после нее заскочить к друзьям на игру в покер. Уже 2 месяца прошло с загадочного появления и исчезновения моего водянистого друга детства. Расспросы на эту тему меня никуда не привели, только вызвали подозрения в мою сторону, и я решил закрыться в себе, чтоб не на кликать беды. Не очень уж хотелось работать с черными кораллами в ювелирной промышленности, скажем так, на самом дне ювелирной промышленности, меня вполне устраивало ковыряться в развалюхах бедняков. Все же тяга к технике была у меня в крови, как мне казалось. Не зря же я закончил институт на инженера, хоть на работу меня и не пригласили, не тем уродился. Каждый должен принимать жизнь, дарованную нам советом, такой какая она есть. А не особо согласные долго не возмущаются, поскольку сразу пропадают на особо тяжелые работы. Держать язык за зубами, одно из правил совета.