– И как, стоит он того?

– Я же не робот и не могу не думать о нем… ней… не могу не чувствовать, – Саша проковыляла в ванную.

– Женщины, много думающие и глубоко чувствующие, быстро стареют, – бабушка пошла следом.

– Ни к чему эти твои премудрости сейчас… Хреново мне, понимаешь!

– Понимаю!

– Да что ты! Ты с одним человеком всю жизнь прожила, в счастливом браке!

– Представь себе, еще как понимаю!

Бабушка открутила кран и наклонила голову Сашки к раковине. Та пробовала отмахиваться, но из рук Агаты Тихоновны вырваться было не просто. Саша уже и забыла, какими сильными они были.

– Ловила твоего любимого деда, не святой был!

Агата Тихоновна набрала воду в ладонь и умыла Сашку, словно та была нашкодившим чумазым ребенком.

– Чего?!

– Того!

Бабуля затолкала в Сашкин рот, полную зубной пасты, щетку. Саша застыла, уставившись на бабушку.

– И жива как видишь…

– В отличии от деда…, а он точно от инфаркта помер?

– Все! Не обо мне сейчас речь, а о твоей жизни! Которую ты погубишь, если не возьмешь себя в руки.

– У меня прекрасная насыщенная жизнь. Ты вон лучше о помидорах своих переживай.

– Насыщенная тревогой, алкоголем и углеводами.

– Ты это о чем?!

– О твоих трусах!

– Боже мой…, – Саша сорвала со змейки стринги, на которых кое-где расползлось кружево. – Они просто растянулись!

– Это твоя задница растянулась!

А ведь бабушка была совершенно права. Как Саша раньше не замечала?! С тех пор как Вова появился в ее жизни, она перестала замечать вообще что-либо кроме него.

А с тех пор как его не стало прошла неделя! Одна неделя, против прожитого под одной крышей года. Счастливого, как казалось Саше. А теперь все разрушено, разбито человеком, который говорил ей что любит!

– Есть люди в которых живет бог, есть в которых дьявол, а есть в ком только глисты. Вот ты Сашка почему-то червивых выбираешь.

– Ба… – протянула устало Саша и приложила ко лбу тыльную сторону ладони.

– Это и есть место преступления? – бабушка рассматривала матрас. Он выглядел так, словно на нем повеселился Фредди Крюгер. – Как это было?

– О господи, ты серьезно?! Вот так! – Саша просунула язык между указательным и средним пальцем. – В ваше время таким не занимались…

– Ха!

Саша вылупилась на бабушку, которая пошла в кухню.

– Что ты сказала?

– Ничего! Стало быть, точно конец, его губы прокляты…

– Не начинай, прошу.

– Я и не собиралась. Больно надо. Только целовать после этого ты его вряд ли сможешь, даже если простишь.

– Я не думала…

Бабушка отодвинула еще ни разу не использованный стул и села. Погладила столешницу темно-янтарного дубового стола.

– Хороший… Чай-то есть у тебя?

– Есть.

– Красивый ремонт, сразу видна рука дизайнера…

– Ага, каждая третья квартира сейчас с мраморной плиткой, белыми дверями и белой кухней.

– А ты не знала, что она тут делать собирается?

– Ох Ба… если бы я знала…, – Саша ощутила подкативший ком. Она крепко стиснула зубы и отвернулась.

– Так это он ее что ли облизывал?

– Фу! Ну прекрати ты уже о нем!

– Чума болотная ей в трусы и лишай на язык обоих…

– Господи… ты чай будешь или может домой поедешь?

– А ты меня не гони. Я тебя не раз спасала, будет и еще один.

– Тогда у меня вся жизнь впереди была.

– О! А сейчас на закате что ли? Это в тридцать четыре то? – бабуля гортанно расхохоталась. – Мне за семьдесят, а я все еще не верю этим цифрам. Кожа выдает возраст, память напоминает о прожитом, мышцы требуют отдыха, а душа как прежде жаждет жить!

– Бабушка…

– Нужно уметь ждать. Перемен, счастья, встреч, событий. Потому что, дождавшись, обретаешь все в чем нуждался.

Саша обожала свою бабушку. Ее фразы, которые хоть сейчас в сборник цитат на все случаи жизни. В семьдесят семь она излучала энергию, задор, невероятное желание жить и чувствовать.

– Я каждый раз думала «дождалась»! Ан-нет… это был очередной пендель от госпожи вселенной. Справедливой нашей, такой взаимной и зеркальной… Спасибо, – Саша изобразила поклон до пола и тут же схватилась за голову, похмелье ударило по вискам. – Интересно как я это себе назеркалила, я-то никому и никогда не изменяла!

– Ты в деда пошла, такая же истеричка. Тому я всю жизнь сопли подтирала, а потом и задницу. На старости лет думала отдохну, так нет же…

– Я…

– Замолчи! – бабуля долбанула кулаком по столу. – У розовых соплей должен быть срок годности! Я всю жизнь тебе это твержу, как об стенку горох!