– А если нет? – все так же спокойно, с той же улыбкой осведомился Илья. – Если на этот раз она окажется права?

– Что?!

Она не успела опомниться, как ощутила его губы и растерянно ответила на поцелуй. Тут же попыталась отстраниться, но он не отпускал. Его лицо было так близко, что знакомые черты расплылись, превратились во что-то неясное, смазанное, почти уродливое. Наконец она освободилась и отступила, задыхаясь и невольно утирая ладонью рот:

– Ты с ума сошел?

– Совсем нет. Разве ты не знала, что когда-нибудь это случится?

Пожалуй, больше всего ее сбивал с толку обыденный, спокойный тон. Илья говорил так просто и уверенно, что она даже не нашла что возразить. Не знала? Конечно знала. Знала всегда. Эта мысль так ее ошеломила, что Ольга продолжала молчать и довольно неуклюже отступать к дверям в комнату. Она немного промахнулась и ощутила спиной гладкую, прохладную поверхность оштукатуренной стены.

– Так нельзя, – наконец выдавила она. – Это…

– Что?

– Невозможно.

– Почему? – Он приблизился. Отступать ей было некуда, она смотрела ему в лицо почти со страхом. Он был так уверен в своей правоте, а вот она – нет. Совсем нет. И ее не покидало ощущение, что она совершает предательство, изменяет мужу.

– Он не вернется, – прошептал Илья, оказавшись совсем близко, лицом к лицу. – Ты сама это знаешь. И ты знаешь, что одной тебе не справиться.

– Илья, не надо…

– Ты не выдержишь одна, ты не из таких женщин. Тебе нужен мужчина. Ты слабая. – Он снова обнял ее за плечи и добавил:

– Именно поэтому ты мне так нравишься. Ненавижу железных леди! Женщина должна быть слабой, иначе грош цена и ей, и тому, кто с ней свяжется.

Ольга не возражала. Она даже не думала, прав он или нет, есть ли у нее свое мнение на этот счет. Это было совсем не важно. Она в самом деле часто чувствовала себя слабой, наивной, может быть, даже глупой. Она всегда считала это своим недостатком, пыталась стать сильнее, научиться подавлять чувства, справляться с обстоятельствами. Слабость считалась недостатком в том мире, где она привыкла жить. Но рядом с этим человеком так приятно быть слабой. Быть собой.

Он снова поцеловал ее, и она больше не делала попыток его оттолкнуть.

Среди ночи Ольга встала. Осторожно спустила с кровати ногу, оглянулась на спокойно дышавшего рядом Илью. Нашарила в темноте какую-то одежду На кухне, когда включила свет, оказалось, что прихватила старый халат, который не носила уже лет пять.

Ольга выпила воды, взяла со стола сигареты. Пошире отворила окно. Ночь была душная, черная, во дворе среди зелени слабо светил фонарь. Где-то далеко, за оградой высоких домов, проехала машина. Взвизгнули на перекрестке тормоза, взревел мотор – и снова тишина.

В темноту волнами поплыл сигаретный дым. Она стояла у окна, на виду у всех, кто захотел бы ее видеть. Но внизу не было никого.

«Я знала, что это будет, это должно было случиться, – повторяла она про себя. – Сейчас мне… Хорошо или плохо? Сама не знаю. Когда это случилось с Витей, в самый первый раз, я была так счастлива! Тогда я не задавала себе вопросов. Чувствовала себя так, будто мне снова пятнадцать лет и я успешно сдала экзамен по специальности, все сыграла как надо. Никаких цветов он мне тогда не дарил, но я все равно чувствовала запах роз. В ту ночь мне казалось, что пахнет цветами, что мы окружены ими со всех сторон. А когда он уснул, я вот так же встала и вышла на кухню… Потихоньку, чтобы не разбудить его, чтобы ничего не сломать, не повредить в своем новом мире. О, все стало новым, другим! Даже воздух стал другим. Я тогда заплакала от счастья. Я была такой легкой, такой юной. А что теперь?»

Она сама не понимала, что происходит. Илья был с нею очень ласков. Говорил чудесные, давно не слышанные слова. Обещал позаботиться о ней, уговаривал ничего не бояться. Потом отвернулся, сказал, что страшно устал за день, и быстро уснул, как человек, исполнивший свой долг, успешно решивший сложную задачу. А она осталась в темноте совершенно одна, как будто никого больше не было в квартире и не лежал рядом мужчина, которому она только что растерянно отдалась.

«Когда я, наконец, вырасту? – спросила себя Ольга. – Мне тридцать четыре года. Возраст солидный. Пора поумнеть, избавиться от подростковых комплексов. В моей жизни появился мужчина, о котором я могла только мечтать. Сильный. Витя таким не был, это его постоянно приходилось защищать. От Ирины, от сомнений, от завтрашнего дня, от плохого настроения. Кажется, нет ничего, чего бы боялся Илья. Или он просто не показывает этого, за что ему большое спасибо. Своих страхов хватает. Он был со мной очень ласков. Немножко снисходителен, как с маленькой девочкой, но в моем возрасте это даже приятно. Конечно приятно! Так хорошо думать, что рядом есть кто-то сильнее и опытнее тебя. Он порядочный человек. Безусловно, порядочный и добрый. В этом я никогда не сомневалась. Илья в самом деле ко мне привязан. Хочет мне помочь, и не только на словах. Что же я терзаюсь? Чего жду?»

Она выбросила сигарету в окно и проследила, как на асфальте, далеко внизу, рассыпались оранжевые искры. Обняла себя за локти, ощущая истершуюся махровую ткань Нахмурилась. И еще раз оглядела халат.

Откуда он взялся? Она оглядывала себя не веря глазам. Этот дешевенький халатик пронзительно-розового цвета подарила ей мать, когда Ольга отправлялась в Москву на учебу. Халат обитал с ней в общежитии, спускался вместе с Ольгой в осклизлый, дурно пахнущий подвал, где располагалась душевая. Ходил на вечеринки в соседние комнаты. Знал ее первого парня. Ольга уступила тому не по любви, а из безволия. Просто не смогла вовремя оттолкнуть. Халат все видел – он висел рядом на стуле.

Потом она долго снимала комнаты в разных районах Москвы, и розовый, порядочно истрепавшийся друг снова был с ней. Она готовила в нем еду на коммунальных кухнях, говорила по телефону, стоя в коридоре, читала книги, лежа на продавленных кроватях, видавших столько постояльцев, что их пружины стали почти одушевленными. Потом на локтях появились дыры, ворот обвис, полы вытянулись, поясок затерялся. Она купила себе другой халат – в серо-зеленую полоску, а этот отправила на пенсию. Хотела было порвать на тряпки, но потом передумала. Это было все равно что оскорбить верного друга. И с тех пор, где бы Ольга ни скиталась, куда бы ни переезжала, халат неизменно следовал за ней. Его запихивали в самый дальний угол, чтобы легко было забыть при очередном переезде, но халат неизменно объявлялся, стоило начать паковать вещи.