– Не правда, – посмел он возразить сквозь стиснутые зубы. – Всё, что касается нас двоих никогда не было иллюзией.

– Но нас уже не двое… – напомнила я ему. – Всё это время в твоей жизни была дочь и её мать. А теперь они появились и в моей жизни. То есть – в нашей жизни со вчерашнего дня появилось ещё двое. И это уже не идеальный брак. Если вообще брак.

Кирилл нахмурился. А мне хоть плачь опять.

– Хорошо, я тебя понял, – строгим и недовольным голосом изрёк Кирилл. – Только, уходить из дома тебе не обязательно. Это и твой дом тоже. А раз провинился именно я, то я и уйду.

Закончив говорить, Кирилл тяжёлой рукой опустил на стол чашку и вышел из кухни. В коридоре он обулся, взял свою куртку и… ушёл.

Он просто ушёл из дома!

А что я? Я ожидаемо разревелась, прямиком в пустоте кухни, в которой ещё витал запах его омлета и кофе. Но это так не честно. Он провинился, а плохо именно мне.

Гад ты, Кузнецов!

Но, погоревать вволю мне сегодня не дали – меня вызвали на работу. В мой нерабочий день. Потому что у одной нашей клиентки случилась истерика.

– Ваши продавщицы подсунули мне платье другого размера! – сразу с порога начала мне жаловаться госпожа Волынская. – И я теперь в него не влезаю!

– Так, Татьяна, подождите, – начала я её успокаивать. – Сейчас мы во всем разберёмся.

Взяв у девчонок журнал, я сверила размер заказа с размером самого свадебного платья – у меня всё сошлось.

– Но это ваш размер, посмотрите. Это именно то платье, которое вы купили месяц назад.

– Вы меня слышите? Я не влезаю в это платье! Сейчас же верните мне моё платье или деньги за него. Я оставила у вас своё платье только затем, чтоб вы подшили рукава. Может, ваша швея решила мне и талию ушить? Или это попросту не моё платье. Я не знаю, и не хочу в этом разбираться. Я хочу своё платье!

Да, такое в нашей работе бывает. Когда девушка или женщина выходит замуж, она может совершенно неадекватно реагировать на какие-то даже простые вещи. А особенно, если она стерва по жизни. И лет так немногим за тридцать. Лишний вес на лицо. Ещё и волосы крашенные, в очень светлый тон. Яркий макияж и маникюр. И сильно при деньгах, отчего считает, будто ей всё можно. Хотя, деньги эти явно не она заработала, потому что папины. А теперь семья решила её сбагрить какому-то обеспеченному бедолаге.

– Секундочку, я сейчас всё уточню, – спокойно сказала ей и ушла в подсобку.

– Оль, она вот так нам уже час мозг выносит, – прошипела мне в спину Марина.

– А у нас есть такое же платье на размер побольше? – так же тихо спросила я у неё.

– В том и дело, что нет! Оно же эксклюзивное, от Шлемова. И месяц назад она в него влезала. Просто кому-то жрать надо поменьше…

– Да тише ты! – одёрнула я Марину, пока нас не услышали в зале. – А Надя точно не могла ей случайно и талию ушить?

– Нет! Я уже у неё спрашивала.

– Ясно. И расшить не получится, потому что Шлемов шьёт под конкретный размер, а не универсальную фигню.

– Вот именно!

– А другое платье ей предлагали? С хорошей скидкой взамен этого.

– Да! Не хочет она. Ей нужно это платье.

Простонав, я начала обдумывать хоть какие-то пути решения данной проблемы. Звонить Шлемову бесполезно, он свои платья не меняет. Начала рыться в нашем запасном ассортименте. В это время на заднем плане раздался колокольчик входной двери.

– Здравствуйте, я ищу свадебное платье, – произнес тонкий женский голосок. – Через месяц я выхожу замуж!

И тут же раздалась какофония радостных визгов. Выглянув из подсобки, я увидела троих молодых девчонок. И высокомерный взгляд госпожи Волынской, с которым она рассматривала наших новых посетительниц. И отличная идея как решить нашу проблему возникла сама собой. Схватив другое платье от Шлемова из старой коллекции, я всучила его Марине и прошипела:

– Быстро неси его этой девочке и хвали изо всех сил.

Только Марина поняла меня не сразу:

– Но оно ей велико будет… и вдруг по цене не подойдет, оно же жутко дорогое.

– Зато на нём шнуровка, Марина! Утяни насколько возможно. Надо сделать всё, чтобы его захотела Волынская.

– А-а-а… сейчас, – ответила мне та и выскочила из подсобки в зал.

И, надо же, мой плана сработал. От профессиональных усилий Марины и Олеси, моих любимых менеджеров, молодая невеста уже была готова забрать наше платье… пока не услышала его цену.