– Как интересно? – озадачился Константин Сергеевич – Выходит автор увидел ситуацию в жизни и описал её в песне? Как интересно. Ну хорошо, с этим я согласен, но вот эта белиберда про синий иней? Это же просто бессмысленный набор звуков. Какую смысловую нагрузку несёт эта песня? Объясните мне?

– Простите Константин Сергеевич, а на картошку вы в концертном фраке ездите? – обратилась к нему Валентина Васильевна.

– Что простите? – озадачился он – Не понял?

– Что же тут непонятного? – улыбнулась она – Вы на работу ходите в пижаме или спортивном трико?

– На работу я хожу в костюме, а на картошку одеваю рабочую одежду! – ответил он немного удивлённо.

– Вот вам и ответ… – вновь заулыбалась она.

– Не понимаю? – замотал он головой.

– Скажите, вот у нас поют частушки. Поют?

– Ну поют! – кивнул он.

– А почему вы, не заставляете вкладывать в них серьёзную, смысловую нагрузку?

– Это народный фольклор, просто шутливые частушки! – потёр он переносицу.

– Вот именно – серьёзно смотрела она – Шутливые частушки. Так почему в танцевальную песню, в которой важен в первую очередь весёлый ритм, вы заставляете вкладывать серьёзную, смысловую нагрузку?

– А… Хм… Озадачили вы меня Валентина Васильевна… – растерянно оглянулся он по сторонам – А эта песня танцевальная?

– А разрешите вопрос? – обратился к нему Евгений Ромашин – Вы просто прочитали тексты, а самой песни не слышали?

– Совершенно верно молодой человек – снисходительно улыбнулся он – Или вы считаете, будет большая разница?

– Само собой… – воскликнули почти все.

– Это же из серии, книгу не читал, но осуждаю… – эмоционально воскликнул Евгений – Как можно рассуждать о песне, если её даже не слышал? Это всё равно, что рассуждать о вкусе апельсинов, никогда их не пробуя. Давайте мы вам её споём, а вы скажете, бессмысленный это набор слов или нет?

– Право даже не знаю, что это изменит? – заюлил товарищ из худ совета, но под взглядами руководителей был вынужден согласиться – Разве, что в качестве эксперимента?

После прослушивания песни.

– Это безобразие! – бушевал Константин Сергеевич – Слепое подражание Западу. Что за движения на сцене? Что это за танцы? Советские певцы не выплясывают на сцене. Никаких кривляний, никакого рок-н-рола. Откуда вы вообще взяли, все эти движения?

– Сами придумали… – ответил растерянный Евгений – Что-то девчата предложили, что-то мы. А разве можно стоять под задорную мелодию? Это всё равно, что заставить художника рисовать, стоя на правой ноге и только левой рукой.

– По-моему Константин Сергеевич, вы перегибаете палку – встал Илья Петрович – Я поддержу ребят, а не вас.

– Я тоже – встала Валентина Васильевна – Ничего порочащего Советский строй я не увидела и не услышала. Считаю все ваши претензии надуманными.

– Я согласен с мнением товарищей Громова и Верхоступовой – присоединился к ним Сергей Сергеевич – Мы будем настаивать на пересмотре решения областного худсовета.

– Приму это к сведению, но от своего решения не откажусь… – поджал губы Константин Сергеевич – Вынужден откланяться… – и не прощаясь покинул зал.

– Мне кажется кто-то решил сыграть против нас? – задумчиво сказал Илья Петрович.

– Согласен с вами – кивнул Сергей Сергеевич – Только не понятно, кому мы перешли дорожку?

– А нам-то что теперь делать? – раздался взволнованный голос Евгения.

– Репетировать, репетировать и ещё раз репетировать! – ответил Илья Петрович.

Когда они вышли из зала, Сергей Сергеевич спросил:

– Что будем делать с нашим гением? По-моему, он серьёзно обиделся?

– Хорошо бы с ним переговорить с глазу на глаз… – почесал подбородок Илья Петрович – Убедить, что мы на его стороне.

– Думаю удобней будет мне – заметила Валентина Васильевна – Он испытывает ко мне определённую симпатию и поверит мне скорее, тем более я действительно считаю претензии худсовета, необоснованными.

– Хорошо, Валентина Васильевна! – согласился Илья Петрович – Постарайтесь переговорить с ним сегодня. Он нужен остальным, это важно. Вон, как ребята сразу скисли, а он их растормошит. И постарайтесь его уговорить, снизить свою эмоциональность! Хотя, как говорят, автора может любой обидеть, тем более, такого молодого.

– Я всё сделаю! – заверила их Валентина Васильевна.

Глава 10.

Час спустя. Квартира Лисёнка.

Я метался по квартире, как я мог забыть о цензуре? Как? Я же прекрасно помню рассказы старых музыкантов о том, что тогда творилось. И забыть? Ведь не мальчик уже, хотя мальчик, вспомнил я, что нахожусь в теле подростка. Тут мне вспомнился анекдот про грузинского мальчика и расхохотался.

Анекдот.

Проходит призывник грузин медкомиссию в военкомате.