Первый звоночек прозвенел в родильном доме. Я лежала в послеродовой палате с немолодой женщиной, уже знавшей толк в жизни. У нее был муж намного младше. На выписку она заказала множество нарядов для своей девочки, завила волосы. Она сказала:

– Я хочу вынести мужу свой подарок!

Подарок? Эта краснолицая курица, которую я родила, является подарком? Я впервые столкнулась с такой точкой зрения.

И, наконец, мне очень помогла вставить мозги на место моя дальняя родственница. Она приехала на смотрины, причем, раньше других гостей. А мне было нечего надеть, мне все было мало. Сверху у меня висели огромные, разбухшие от молока груди, в середине тулова оттопыривался еще не опавший живот, а снизу завершали картину отекшие еще при беременности ноги. И у меня не было ничего из одежды, чтобы встретить гостей, кроме растянутой домашней футболки, а я прекрасно знала, что мои подруги приедут стройными, подтянутыми и красиво одетыми.

– Ничего! – сказала мне эта дальняя родственница. – Зато смотри, какой у тебя мальчик хороший, а у них нет никого! Пустоцветы!

Тогда я впервые поняла, что со мной случилось что-то важное. Этому важному человеку в моей жизни сейчас исполнилось двадцать два года.

Мамой быть очень трудно и одиноко. Понятно, наверное, почему трудно? А одиноко, потому что приходится отпускать взрослых детей. Сначала мы питаем иллюзии, что растим детей для того, чтобы нам подали пресловутый стакан воды в старости. Но любимым детям не желают ухаживать за немощными. Помоги мне Бог нормально состарится и безболезненно умереть.

Я и сейчас хожу на детскую площадку качаться на качелях. Весу во мне восемьдесят килограмм, поэтому всегда находятся сердобольные гражданки, делающие мне замечания. Для чего, интересно, людям говорить очевидные вещи? По их мнению я не знаю свой возраст и то, что качели для детей? Или мне с весами не разобраться? Такие люди, как правило, считают себя умнее других и, будучи не в состоянии разобраться в сложном, транслируют очевидное.

В ближайшем парке как раз поставили очень интересные качели. Они похожи на перевернутую черепаху, только вместо панциря у них крупная веревочная сетка. Будь я ребенком, у меня обязательно бы вывалилась в ячейку рука или нога, но взрослому в самый раз. На эти качели надо ложиться вниз спиной, чтобы рассматривать небо.

Я, качаюсь, как правило, ночью. Небо кажется бездонным резервуаром с мазутом. В большом городе ночью не видно звезд из-за уличного освещения. Где-то сбоку сияет белая луна с голубоватыми прожилками.

Однажды со мной случай случился. Когда ложишься спиной на качели, ночной пейзаж в зоне видимости рассекает высокая полосатая труба с мелкими красными огоньками навигации. Дело было зимой, труба вовсю дымила (это труба ТЭЦ). Луна только нарождалась, и когда я легла спиной на качели, луна находилась слева от трубы. В какую-то секунду мое сознание помрачилось, и я не знаю, сколько времени я пролежала, глядя вверх. По ощущениям, это длилось всего лишь мгновение. Едва я смогла снова сфокусировать зрение на луне, она уже сияла справа от трубы. Вот такое чудо. Не удивляйтесь, я все необъяснимое называю чудом.

Большой взрыв? Вы серьезно обсуждаете эту научную парадигму? С серьезными лицами? При галстуках? Я прямо вижу, как собираются уважаемые люди с верительными грамотами и дипломами и приходят к консенсусу. По отношению к величине Вселенной величина одного человека – это бесконечно малая величина, которой можно пренебречь, выражаясь математическими терминами. Величина, которая с трудом вылетела на орбиту Земли, а рассуждает о зарождении Вселенной. Полиграфа Полиграфовича не напоминает из известного произведения Михаила Булгакова?

Так начинаешь верить в Бога – на качелях.

Главный вопрос неофита: Бог – добрый или злой? Почему добрый Бог допускает болезни и несчастья? Как будто от решения этого вопроса что-то зависит в жизни человека. Если Бог существует, то власть его – создателя всего – безгранична. И вопрос доброго или злого Бога вообще не имеет никакого значения – вы в его безграничной власти. Этот вопрос – доброго и злого Бога – произрастает из нашей обезьяньей привычки и способности что-то выгадать, подсуетиться. Для нас Бог – это, в некотором роде, начальник клерков. Нужно посмотреть, в каком он настроении, подсунуть липовый отчет о проделанной работе, выклянчить премию, повышение, отпуск. Далее наше воображение не может распространиться.

Почему же Бог допускает болезни и несчастья? Я нашла ответ на этот вопрос. Бог вне границ наших понятий добра и зла, потому что он вечен и бесконечен.

Наши понятия добра и зла выросли из осознания нашей смертности и понятия боли, что взаимосвязано. Ребенок впервые притронувшись к горячему чайнику, обжигается и говорит: «Чайник – плохой, злой! Он меня обжег!» Так он признает понятие боли. А осознание неотвратимости своей смерти – это фундаментальное открытие раннего детства. Через это проходят абсолютно все дети. Где-то в три-четыре года тебя как обухом по голове: мама когда-то умрет! А как же без мамы? И ты умрешь! И кошка твоя, Мурка, умрет! Все умрут! Страх смерти потом затирается, запирается на окраинах подсознания, но он никуда не девается. Поэтому, болезни – зло (ведет к смерти), несчастный случай – зло (ведет к смерти), нищета – зло (ведет к смерти). У современного человека даже такая мелочь, как потеря работы – зло. Потому что там уже выстраивается логическая цепочка к нищете и, опять же, смерти. По большому счету, страх смерти и есть основной двигатель нашей цивилизации.

Бог, повторюсь, вечен и бесконечен. Он никогда не умирал. А в ипостаси Иисуса Христа (православные верят в Троицу) – воскрес. У него совершенно другое сознание, свободное от шелухи беспомощного, стареющего от рождения тела. Свободное от страха смерти. Надеюсь, я понятно объясняю свои мысли?

У меня назрел еще один вопрос про Бога, на который я пока не нашла ответа: а зачем мы вообще Богу нужны? Со всеми своими обезьяньими повадками и теорией Большого взрыва? Вопрос-то, похоже основной во всей истории человечества. Либо Бог невероятно терпелив, либо многого о нас не знает…