В этот момент над головой у мальчика раздался пронзительный свист. Митя посмотрел в небо, но яркое солнце тотчас ослепило его, и он не успел разглядеть источник звука. В следующую секунду что-то с грохотом ударило в мусорный бак. Митя осторожно обошел контейнер. Вокруг ничего не изменилось.

Мальчик повертел головой и увидел свой рюкзачок, который семиклассники сорвали с него несколько минут назад. Вынув учебники, он стал складывать их в стопку рядом с баком, однако тот вдруг ожил. Мусорный контейнер вздрогнул и начал сотрясаться, как будто внутри находился кто-то большой, злой и сильный. Митя отпрянул, стопка из книжек развалилась.

Подождав несколько секунд, мальчик принялся собирать свои учебники, но бак снова пришел в движение. На этот раз изнутри доносились весьма странные звуки, похожие на чавканье. Митя вновь отступил на несколько шагов, и это оказалось весьма кстати. Бак уже ходил ходуном из стороны в сторону. От удивления Митя присел, и в следующее мгновение контейнер, словно живой, подпрыгнул на полметра, а затем рухнул на бок ровно в то место, где только что стоял мальчик. После этого все стихло.

Огромными испуганными глазами Митя смотрел на опрокинутый бак, на куски пенопласта, которые вывалились из него, и на свою скрипку, лежавшую на асфальте. Все, что ему оставалось, – это лишь сделать два шага, протянуть руку, взять инструмент и тихонько уйти со школьного двора.

Однако в реальности все произошло совсем иначе и привело к таким последствиям, каких ни юный музыкант, ни кто-либо другой на целой планете не мог себе даже представить.

Митя осторожно сделал шаг, за ним другой, поднял скрипку, но в этот момент бак снова сотрясли несколько мощных толчков. Конечно же, мальчику надо было немедленно уйти оттуда, и тогда, возможно, он избежал бы участия в опасном межгалактическом конфликте, но мальчики есть мальчики – даже те из них, которые играют на скрипке.

Не решаясь еще заглянуть внутрь бака, Митя все же попробовал установить контакт.

– Эй… Кто там? – слегка дрожащим фальцетом спросил он.

– Эй… Кто там? – откликнулся из контейнера грубый низкий голос.

– Это я – Митя… – растерянно произнес мальчик. – А ты кто?

– Это я – Митя, – гулко продолжал повторять за ним кто-то изнутри. – А ты кто?

– Чего дразнишься? Выходи!

Вместо ответа из бака показался смычок, который несколько раз стукнул по краю.

– Отдай! – возмутился мальчик. – Это мое!

Забыв о страхе, он шагнул вперед, и этой беспечности хватило на то, чтобы некая сила рывком втянула его внутрь. Бак снова пришел в движение, несколько секунд сотрясался, затем стал вращаться, как огромная центрифуга, потом наконец замер, и взъерошенный, перепуганный Митя, по-прежнему крепко сжимавший скрипку, вылетел из него, словно ядро из цирковой пушки.

Мальчик вскочил на ноги и, не оборачиваясь, пулей помчался прочь. Если бы кто-нибудь видел, как он убегает со школьного двора, то буквально несколько секунд спустя этот наблюдатель оказался бы удивлен на всю жизнь. Стоило Мите скрыться за углом здания, как из бака выбрался еще один Митя.

На втором Мите были точно такие же синие брючки, абсолютно такая же белая рубашка, такие же очки, и в руке он сжимал ровно такую же скрипку. Единственное различие между двумя взъерошенными мальчиками состояло в том, что новый Митя был совершенно спокоен и уверен в себе. Он явно никуда не собирался бежать, ничего не боялся и только с интересом осматривался по сторонам, как будто увидел весь этот мир впервые.

Оглядев презрительно свой костюм, он с отвращением швырнул скрипку в лежащий на асфальте мусорный бак и принялся рассматривать свои руки. Вид пятипалых детских конечностей явно его разочаровал. Новый Митя помотал головой, тяжело вздохнул, как вздыхает уставший кит, и произвел весьма необычный звук, напоминавший то ли стон, то ли рычание.

Сделав два пробных шага, он покачнулся, словно привыкал к своему новому человеческому телу, затем понял, что ему мешает, и сорвал очки, из-за которых, очевидно, плохо видел. Растоптав их, он шумно втянул в себя воздух. Судя по всему, дышать новый Митя еще не умел. Ему пришлось потратить некоторое время, чтобы освоить это занятие. Поначалу он открывал рот слишком широко, заглатывал слишком много воздуха, давился им, кашлял и даже начал икать. От этих усилий глаза его стали вылезать из орбит, как у резиновой куклы, когда на нее сильно давят. Странный мальчик большими пальцами вправлял их обратно в глазницы, боролся с икотой и постепенно осваивался в новой для себя обстановке.

Когда все более-менее пришло в норму, он закатал левый рукав рубашки, под которым обнаружился необычный браслет. Казалось, что этот предмет состоит из чистого электричества – отчетливо видимый на запястье мальчика, он в то же время был как будто неосязаем. Он весь искрился и переливался изнутри, словно в нем пульсировала какая-то отдельная и самостоятельная жизнь.

Новый Митя щелкнул пальцами правой руки над браслетом, тот засветился чуть сильней, и прямо перед мальчиком появилась объемная голограмма Земли. Вокруг полупрозрачного глобуса бежали яркие символы, которые пришелец озвучил своим грубым низким голосом: