– Боже мой. Оля, посмотри, просто кукла. Как звать-то тебя, моя хорошая?

– Марго, – изобразила невинную рожу новенькая.

Ольгу Сергеевну чуть не стошнило от такой показухи. Девка три года работала на прежней конторе, а строит из себя чуть ли не целку. Господи, как же они все достали. Неимоверно. Взяла бы автомат, к стенке поставила бы всех рядочком и захерачила без зазрения совести.

Ольга Сергеевна уговаривала Марину полчаса, но та и слышать не хотела. Телефон, по которому обычно связывались с «крышей», не отвечал, скорее всего, из-за праздника, а в голове уже крутились цифры и шелестели вкусно пахнувшие новенькие банкноты. Такая телочка! Мед!

Вот тут и сработал пресловутый закон подлости. Марина Психу дозвониться не смогла, а вот у прежней хозяйки это очень даже получилось, судя по тому, что Васька сидел сейчас напротив Ольги, раздувая ноздри, что бык, увидевший красную тряпку.

– Телка где? – снова спросил он.

– Васенька, так работает она, с клиентом.

– На выезде?

Ольге очень хотелось соврать. Безумно. Но она прекрасно знала, скажет, что девки нет, а он возьмет и пройдется по комнатам, наплевав на то, что в двух из них весьма активно клиенты «жарят» проституток, и тогда все – мандец Олечке. Вася, когда бьет, особо не заморачивается, кто перед ним – путана, хозяйка конторы или обычный диспетчер, которой почти под полтинник. Поэтому пришлось ответить честно.

– Здесь работает, на апартаментах.

– Зови.

– Не могу, Васенька, она же с клиентом, – ответила Ольга Сергеевна, внутренне сгруппировавшись и приготовившись к удару.

– И что? – не понял Псих. – Сосет, что ли? Так иди ты пососи, пока я с ней буду разговаривать.

– Господи, Васенька, да я бы с удовольствием, лишь бы тебе угодить, только, боюсь, клиент не оценит моего рвения. Ты ж пойми, сейчас с ним молодая красивая девочка. А тут я появлюсь. Сто килограмм живого веса и почти пять десятков лет, которые все на моем лице.

Псих на несколько минут подзавис. Видимо, звонок бывшей хозяйки Маргариты помешал ему продолжать веселье, которое могло длиться несколько дней, и Ваську сейчас весьма ощутимо накрывало все принятое за ночь.

– Ты кто? – вдруг спросил он Ольгу Сергеевну, уставившись на нее стеклянными глазами.

– Эээ… так, Васенька, Оля я. Диспетчер у Марины. Ты же меня уже давно знаешь.

– Нет, Ты не поняла. Ты – Кто?

– Я? Ну, я – женщина, наверное.

– Вот тупая, – начал злиться Васька. – Ты – кто?

Ольга Сергеевна перебрала все существующие варианты, начиная от «мать детей» и заканчивая «млекопитающее, двуногое, живородящее». Псих упорно задавал ей свой идиотский вопрос и медленно зверел от того, что она все время отвечала неправильно. А Ольга просто вообще не могла понять, чего он от нее хочет. Да и как поймешь того, кто на своей волне из-за наркоты и алкоголя вперемешку.

В какой-то момент, когда Васькины глаза уже конкретно налились кровью, а руки были сжаты в кулаки, Олька вдруг громко крикнула.

– Стоп!

Псих уставился на нее, открыв рот, из которого тут же тонкой струйкой сбежала и капнула на пол слюна.

Ольга Сергеевна встала, подошла к аптечке, достала «корвалол» и принялась отсчитывать сорок капель.

– Ты чего? – искренне удивился Псих.

– Я чего? Это ты чего?

Ей было настолько страшно, что она уже даже не понимала, как можно говорить с ним, а как – нет. Все одно, того и гляди, огребет не меньше давешнего клиента, так и не получившего хороший минет, но знатно отхватившего по башке.

– Задаешь какой-то вопрос, хрен поймешь, к чему. Я, Вася, вообще-то уже почти пожилая тетя, у меня, знаешь ли Вася, сердце ни к черту, а ты устроил мне тут, блин, гонку на выживание.

Неожиданно Псих расхохотался. Вот прямо от души, по-свойски, при этом похлопывая Ольгу по плечу, словно старую знакомую.

– Да ладно тебе, Сергеевна, я ж тебя давно знаю. Не ссы. Хорошо, так решим.

Васька встал на ноги, и двое из ларца, которые уже успели помыть руки да привести свой внешний вид в порядок после культурного вваливания звездюлей несговорчивому клиенту (теперь от слова «минет» мужика долго будет поддергивать), двинулись следом.

– Пусть телка работает у Марины. Даю добро. Но чтоб больше самоуправства не было. Ясно?

– Конечно, Васенька. Очень даже ясно.

Ольга кивала, словно китайский болванчик и старательно сдерживала рвавшиеся наружу слезы облегчения.

Псих снова хлопнул ее по плечу и вышел из квартиры.

– Бл…ь, – сказала Ольга Сергеевна вслух и села мимо стула на пол, потому что ноги катастрофически отказывались слушаться.

И ведь это, надо признать, не самая жестокая крыша. Те, который были первыми, задолго до «Васьков» и «Гришей», вот они да, жгли по полной. У Ольги по телу пробежали мурашки. Их главного она помнит до сих пор, а прошло уже пять лет. Сеня Боинг, царствие ему небесное. О мертвых либо хорошо, либо никак. Поэтому Ольга Сергеевна промолчала, снова взяв в руки ведро с тряпкой и продолжив отмывать кафельный пол кухни, на котором еще оставались кровавые разводы.