Старший лейтенант Миленкин был удивлен, что Сережка, после того, как зашел в дом, не вышел на крыльцо, как договаривались, если все в порядке, а ведь сигнал показал, что отзыв правильный, он «почесал затылок правой рукой».

В подвальчике сидел парнишка лет 15-16. Там был топчан, стол, скамья. На столе что-то было накрыто рушником. Все это Сережка разглядел при свете блиндажного фонарика – этакой мини-керосиновой лампы в железном кожухе.

– Здорово! Тебя как кликают?

– Сережка.

– Петя! Петро, – парнишка протянул руку для пожатия, а потом Петро просто завалил Сережку различными вопросами.
– Ты тоже связной? Есть хочешь? А из какого отряда? Только вот молод ты, тебе сколько лет? – Петро просто завалил Сережку различными вопросами.

– А что есть поесть? – перевел стрелки Серый.

– Вот, - парнишка откинул рушник. – Бульба, лук, огурцы, сало, хлеб. Ешь, не стесняйся. Нам тут еще до вечера лясы точить…

Сережка подкрепился.

– Ты так и не сказал, а из какого ты отряда? Продолжил расспросы парнишка.

– А я не из отряда.

– Ты с большой земли? Разведчик? А почему один?

– Слушай, что ты заладил, как патефон: кто, куда, откуда? Я один, пришел туда, куда пришел. Еще вопросы есть? – не выдержал Серый. – И вообще, много болтаешь, а болтун - находка для шпиона, понял?

– Лады… - насупился парнишка. А потом хитро улыбнулся. – Но в отряде мы с тобой еще погутарим!

Серый пожал плечами, отошел к стенке погреба и прилег на топчан, подложив руки за голову.

Ближе к вечеру люк погреба открылся, туда заглянули два «немца». Один и них, толстый, ехидненько улыбнулся:

– Эй, партызаны, вылазь, в лес пора, командир уже ждет!

Такая «шутка» могла бы дорого стоить толстому бойцу в форме, будь у Серого оружие, только вот Овчаренко предусмотрительно его обыскал и вытащил «Вальтер» - от греха подальше.

Петро и Серый шли к партизанскому лагерю под охраной трех «немцев» и двух партизан. Шли молча, без разговоров. На встречу попали два секрета, к которым, немного заранее, выходили партизаны – предупредить.

Серый беседу заводить не пытался, шел молча, смотрел по сторонам, запоминал. Он знал, что за ним должны были двинуться два бойца, если он не подаст сигнала, что все в порядке. «А наши прошли секреты? Ведь тут могут быть и мины. Может зря я…», - беспокоился Серый.

Пришли в отряд.

– Эй, Пузатый! Опять пионеров поймал? Не надоело? – рассмеялся один из партизан.

– Тебя, Чертяка, спрашивать еще буду! Я за остальными не угонюсь, только за пионерами… Вчера один и сегодня еще!

Пока шли через лагерь Серый ловил на себе и хмурые, и веселые взгляды, которые как бы говорили: «детишки, куда вы лезете, вам в песочнице играться, а не воевать!».

Подошли к командирской, штабной землянке, на встречу к ним вышел крепкий мужчина, в форме старшего лейтенанта НКВД старого образца. Осмотрел мальчишек с ног до головы:

– Ну и грязнющщи вы! Сейчас пойдете вымыться, а потом тогда - поговорим. Иванов! Отведи мальчишек помыться!

Петро в ответ на это обрадовался и заулыбался, а Сережке сразу вспомнился прием, когда он с Никитой «помылись» в домике СМЕРШа.

– Товарищ старший лейтенант, а Вы кто? –поинтересовался Серый.

– Я-то понятно, кто! Я командир отряда «Борец», старший лейтенант НКВД Кутин! А вот с вами, ребятки, кто вы, откуда, зачем пришли на маяк, мы будем разбираться чуть позже, когда отдохнете и приведете себя в порядок!

В этот момент к командиру отряда подбежал боец и отведя чуть в сторону, что-то стал быстро шептать на ухо. Командир нахмурился, покивал головой, что-то ответил.

– Так, короче! Мальцов помыть, переодеть и покормить!

В отряде даже была сделана банька, над которой вился легкий дымок… У Серого голова шла кругом… Командир назвался Кутиным, командиром отряда «Борец», Дислокацию отряд поменять мог, но вот кого-кого, а Кутина он ни с кем не спутает… Еще в 1941 с ним познакомился на допросе. Как «шпион и паникер», а потом горел 22 июня в бане, которая была переделана в КПЗ (камеру предварительного заключения).

Иванов, что привел мальчишек к бане, запустил их внутрь, развернулся и вышел, перед этим сказав:

– Раздевайтесь, мойтесь, чистое принесут…

Петро стал стаскивать рубаху через голову. Секунд через тридцать Серый попытался выйти, но баня оказалась закрыта снаружи.

Петро уже разделся:

– Ты чо телишься? Когда еще получится попариться в лазне (бане)? Давай быстрее!

И Сережка его ошарашил:

– Меня слушай! Это не партизаны, это ложный партизанский отряд, каратели.