– Что там с одержимой? – спросил он у гонца.

– Лукьинишны дочка, – важно начал мальчуган. – Замуж пошла. Смирная была, а перед волхвом встала, да как закричит. Гостей распугала, сама по двору скакала, пока не заперли в избе её.

Велизар с облегчением вздохнул. Дух или был слаб, или не было его вовсе. Поди девица воспротивилась нежеланному браку, а не одержимая вовсе. Но без внимания оставлять такое дело было нельзя. Пусть окажется лучше, что селяне напрасно побеспокоили ведьмака, чем потом на месте их домов окажется погост – след пиршества духа Бездны.

Жители села не выглядели напуганными, и с любопытством смотрели на ведьмака из-за оград. Только у одного дома царило оживление – к нему и подвел Велизара малец.

Двор и правда был украшен для свадьбы. В стороне стоял длинный накрытый стол. А в центре двора переминался с ноги на ногу худой невзрачный мужичок в алой рубахе – видимо, жених. И спорили две полных женщина.

– А я говорила, дурная ваша Баженка, – кричала одна. – Где ж видано, посередь свадьбы смуту устраивать?

– Да не дурная! – вторая уперла кулаки в бока и воинственно наседала на спорщицу. – То твой Радейка поди ж обидел её, вот и заартачилась девица.

– Ты что же на Радея наговариваешь? Не он ли вам колодец справил? А какие подарки Баженке носил?

– Подарки? Так то ж для того, чтоб ему самому в супружеском доме бы пригодно было!

Кто-то из оставшихся во дворе зевак окликнул женщин, и те вмиг замолчали, повернувшись к подошедшему ведьмаку.

– Вы уж прогоните лихо, – тут же запричитала одна из женщин. – Обелите Баженку-то мою. Умница она, красавица, а такая беда приключилась.

– Зря ты господина тревожишь, – не унималась вторая. – То не лихо, а сама Баженка твоя буйная.

Под непрекращающийся спор Велизара подвели к избе. Дверь была подперта граблями. Простая девица может и не вышла бы, а вот духа Бездны тем не задержать.

– И почему вы решили, что она одержимая? – Велизар пусть и расслабился, но бдительности не терял. Быть может, дух затаился. Пусть такого не было прежде, но и гули не вели себя, будто понимают, что ведьмак охотится на них.

– Так взъярилася она, как пришёл черед небесам кланяться. Слова какие-то непонятные выкрикивала. Грозилася, что есть у неё фе-эсь-бе, – последнее слово, незнакомое даже Велизару, женщина произнесла по слогам. – Они дадут нам по лицам. И кричала про какого-то кура-тура…

Ведьмак нахмурился. Что, если это какое-то новое заклинание Бездны или её порождения? Твари, прорывающиеся сквозь бреши, хоть и были порой носителями магии, но сами ей, в отличие от людей, управлять не могли. Но кто знает, что происходит по ту сторону границы между мирами? На всякий случай собрав меж пальцев силу, он откинул в сторону грабли и открыл дверь.

Бажена лежала на лавке, сложив ноги на груди и свесив одну ногу. Она смотрела в потолок, но едва дверь открылась, села и уставилась на вошедших. Следом за Велизаром в избу ввалились обе женщины и просеменил жених. В двери заглядывали оставшиеся во дворе любопытные.

Девушка не вставала, с ужасом на лице оглядывая вошедших. Она была очень даже красивой, особенно по сравнению с женихом. Любовь порой бывает странной, и быть может сердце девушки дрогнуло и при виде такого мужчины. А может мнения её никто и не спрашивал, от того и воспротивилась девица решению родительницы. Велизар бы решил, что жених Бажене не мил, и ушёл бы, если бы женщины не заговорили о тех странных словах, произнесенных девицей. Закончила ли она свое злое заклинание, или силы духа пока слишком малы? А может девка всё придумала, чтобы напугать других? Но разве ж могла она позабыть о судьбе одержимых?

– Оставьте нас, – сказал Велизар вошедшим в избу людям.

Те попятились, не смея спорить с ведьмаком.

– Что ж это деится, – причитали женщины и аккуратно прикрыли за собой дверь.

– Как звать тебя? – спросил он у девушки.

Одержимые редко помнили свои имена, особенно если дух вселился совсем недавно. Одновременно с вопросом Велизар щелкнул пальцами, призывая силу. Духа Бездны в девушке он не обнаружил. Но и обычным человеком она не была.

Вошедший в дом мужчина сильно отличался от других обитателей этого странного места. Одежда на нем хоть и была необычной, но хотя бы не походила на музейный экспонат. В черной куртке с черными заклепками он был похож на байкера. Он и волосы носил длинные, разве что заплетены они были не в простой хвост, а в тонкие косы, на кончиках которых болтались концы лент и бусины. Аккуратно стриженная борода явно была стабильным источником дохода какого-нибудь модного барбер-шопа. Но с его нарядом это смотрелось очень органично.