Много это или мало? Да это просто колоссально! Такого творческого роста он не достиг бы на Земле даже за десять лет!

Вадюсик испытал огромную благодарность и попытался выразить ее в стихах.

Благодарю Тебя о, Боже,

За всё сейчас благодарю.

Поэтам буду я хорошим,

Стихов я много сотворю.

И познакомиться с Тобою,

Я тоже так безумно рад!

Хочу прогулки под луною,

Хочу быть музами богат!

Хочу вернуться я на Землю,

И там творить, писать и петь.

Тебе всегда и всюду внемлю,

Других планет хочу обресть!

Желаю помогать несчастным,

Пусть меньше станет в мире бед.

Любить желаю ежечасно,

И это мой Тебе ответ!

Вадюсик испытывал самое настоящее блаженство творчества. Какое-то приятное и глубокое чувство переполняло его. Всё остальное отступило на второй план.

Некое осознание легко коснулось его ума и сердца. Что-то вроде водопада любви и счастья обрушилось на него. Он охнул и сел на стул кассира.

Опять две строчки стихотворения всплыли из глубины памяти:

Не буду больше одинок,

И получу две дыни!

Две дыни – это нечто материальное, синоним слова Жить.

Одиночество – это некая духовная иллюзия, антоним слова любить!

Любить – жить!

Вот, видимо, ключ между мирами!

Вадюсик громко произнёс:

Любить – жить!

… и оказался на Земле.

Хорошо мне было дома,

К приключениям готовый!

Период пребывания на Земле для Вадюсика был очень короткий и не изобиловал интересными событиями. Никто его отсутствия не заметил: он вернулся в то же мгновение, из которого был изъят Высшей силой. И это было замечательно. Сначала Вадюсик был очень рад, что вернулся, но буквально через день он заскучал. Ещё бы: разве сравнить серую жизнь на Земле с приключениями в далёких мирах.

Но потом юноша вспомнил, что у него есть великий Друг, Хозяин Вселенной. Но обращаться к Нему с просьбой следовало в стихах – это Вадюсик понимал интуитивно.

Приветствую, мой милый, Боже,

Быть может, ты сейчас поможешь?

Хочу я приключений вновь,

И лишь они волнуют кровь!

Тут на Земле ведь скукотища,

Волнения лишь все о пище,

А я хочу других чудес,

И в творчество затем полез.

Другого птица я полета,

Пусть понимает это кто-то.

Готов я людям помогать,

Чего же мне еще сказать?

Дай знак, прошу тебя, Всевышний,

Понятный и совсем не лишний,

Учусь я понимать Тебя,

Такая у меня стезя!

И после произнесения слова Стезя!(Вадюсик запомнил этот момент), он моментально оказался в пустыне. Видимо, Высшая сила только и ждала, когда поэт сам попросит о дальнейших приключениях. Приятно было, что Бог не нарушает свободу воли Вадюсика и насильно не отправляет служить обществу.

Вокруг расстилалась самая настоящая пустыня: пески, барханы и ветер. Рядом вместо целого города стоял один только дом, но зато весьма добротный и даже красивый: двухэтажный, каменный, с приятными глазу колоннами и статуями. Такого домка Вадюсик в своем городе не помнил. Впрочем, всего города он не знал.

Опять я в новом месте нынче,

Опять не знаю, что сказать.

Что делать мне сейчас и дальше,

И как бы всё не облажать…

И всё. Только четыре строчки. Дальше не сочинялось никак. Более того, стихи опять стали неумелыми, со сбоями в рифме и ритме. Видимо, это было такое условие: начинать всё с начала.

Начну сначала сочинять я,

Хотя б не с однострочия.

Продолжу рьяно развиваться,

А дальше многоточие…

Дом внутри был уютный, в старинном стиле, с камином – скорее всего декоративным, с большой спальней и просторной кухней. На кухне, однако стоял современный холодильник.

Вадюсик вкусно покушал.

Так хорошо, что есть еда,

И без еды я сочиню едва!

А если я не сочиню,

То, как я дальше то помчу?