Дмитрий МАНСУРОВ
Цикл
Странные фантазии
Страхи
Старое зеркало
Стресс
Пенсионер 2035
Пособие для начинающего инспекторолова
Обо всем для поколения Интернет
Страхи
Дворник у здания снег убирает,
А сверху сосульки тихонько так тают.
Сосульки растают и вниз ломанутся.
И сразу кошмары и ужас начнутся...
Старое зеркало
Солнце выглянуло из-за плывущего в неизвестность облака и осветило пробуждающуюся деревню. Красный петух Громовик взлетел на забор и громко закукарекал, но его мощное "ку-ка-ре-ку!!!" было заглушено не менее мощным испуганным криком из дома. Петух поперхнулся и уставился на крыльцо, куда встал выскочивший из дома побледневший старик, завопивший на всю притихшую деревню:
– Господи!!! Да что же это делается??? Черти в зеркале!!! За какие грехи ты мне их показываешь??? Что я тебе такого сделал???
Из сарая вышла его жена, держа в руке пустую миску, половина содержимого которой находилось на полу в сарае, а вторая половина - на сравнительно недавно чистом фартуке.
– Ты чего раскричался, старый ты пень!
– заворчала она.
– Я же чуть не померла от страха!
– Черти в зеркале!
– прокричал старик.
– Желтые и зубастые!
– Какие еще черти?
– не поверила старуха.
– Да тебе спьяну что угодно привидеться может!
– Трезвый я, трезвый!
– обиделся старик.
– Не веришь, сама посмотри! Иди, проверь!!!
– И проверю!
– старушка отодвинула старика от входа и добавила, - Ну, если там ничего нет, то я тебе такую скалочную зарядку устрою...
Дверь громко захлопнулась.
Старик уселся на ступеньки, поежился и нервно принялся заворачивать самокрутку. Табак упорно не желал ложиться, куда положено, рассыпаясь в непослушных руках.
Петух убедился, что человек не намерен больше голосить громче его и приготовился кукарекнуть повторно.
Кое-как старик свернул самокрутку, и тот момент, когда он пытался прикурить, из дома донесcя пронзительный женский визг. Старик от неожиданности вздрогнул, самокрутка упала на землю и рассыпалась. Он воздал небу руки и довольно недовольно спросил:
– Я прав! Господи, но самокрутку-то за что?
Дверь с еще большим шумом отворилась, старушка выбежала на крыльцо, столкнув старика, растянувшегося на бывшей самокрутке, набрала в легкие побольше воздуха, и деревня содрогнулась от ее пронзительного крика.
– АААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!
Кукарекнувший именно в этот момент петух не услышал своего голоса. Протестующе замахав крыльями, он, крайне недовольный появлением конкуренции, стал ждать, пока люди вдоволь накричатся и позволят, наконец, накричаться ему.
Насмерть перепуганные пронзительным криком, из соседних домов выскочили до зубов вооруженные столовыми приборами, сковородками и скалками соседи, намереваясь выяснить причину диких воплей и надавать тумаков в случае ложной тревоги.
– Хорошо неделя начинается!
– проворчал старик, пытаясь свернуть вторую самокрутку.
Соседи толпой смотрели на зеркало, шумно обсуждающее происходящее в нем. А в нем происходили два квартирулля, играющие в странную игру и довольно рычаще-хрюкающие. Два шарокубика метались от палок в их руках к стене и обратно, меняя при этом свой цвет и форму.
– Играются!
– всплеснула руками Настасья Никитична.
– Черти, а играются!
– Никакие это не черти!
– возразил Коляныч.
– Черти выглядят по-другому. Они даже не такие цветные.
– Конечно!
– усмехнулась Валентина Михайловна.
– Тебе-то точно можно верить, ведь ты же их каждый вечер просишь за второй бутылкой в сельмаг сбегать.
– Не каждый!
– возразил Коляныч.
– Раз в неделю. Имею полное на это право.
– Посылать чертей?
– Пить по две бутылки. А они, черти, ни разу мне ее не приносили! Я им деньги даю, а они с ними сбегают!
– Сбегают, сбегают!
– подтвердила его жена, которую он и принимал за чертей как раз после первой выпитой бутылки. Деньги на выпивку она прятала в фартук, выходила из комнаты и перепрятывала в потайной от мужа шкатулке, а на крики мужа неизменно отвечала:
– Да побежали они, побежали!
И Коляныч ждал, радуясь тому, что втайне от жены нашел когда-то волшебную шкатулку с вечно пополняющимися непонятно откуда деньгами.
Хозяева тем временем сидели на крыльце и думали, что же им теперь делать со странным зеркалом?
– В церковь надо сходить!
– предложила старушка.
– Наваждение и закончится.
– Какое это наваждение, если его видят все?
– возразил старик.
– Не спорь, я в этом больше тебя разбираюсь.
Старик затянулся, выпустил три кольца, полюбовался на их разрастание и растворение, и сказал: