Распущенные волосы она перекинула на обнаженную грудь, чтобы соблюсти хотя бы какое-то приличие при виде гостя.

– Ты сама знаешь… Склоняешь мужчин к греху прелюбодеяния… Ради чего?

– Ангел, тебе что, завидно? Я бы предложила тебе любовью заняться, но я бесплатно ничего не делаю… Мне надо на что-то жить. Иначе умру с голоду, и врата Рая откроются для меня гораздо раньше, чем я планирую покинуть грешную землю.

У углов рта Хавьера образовались скептические складки.

– Я откажусь.

– Ангелам запрещено любить женщин?

– Нет. Господь никому не отказывает в праве на любовь… Только ты же не любишь.

Дали нахмурилась, провела рукой по груди до того места, где на коже был свежий, недавно зарубцевавшийся шрам в районе сердца.

– Мне больше нечем любить, – глухо сказала она. – То, что я носила в груди больше полувека, отдала в твои руки.

Хавьер медленно раскрыл ладонь. На ней лежал крупный рубин цвета голубиной крови. На глазах он превратился в живое, пульсирующее сердце.

– Ты отдала мне своё сердце?

Дали зло рассмеялась в ответ.

– Своё? Нет… Это богатство не моё… Это сердце неверного жениха – чёрного Вешапи. Слышал о таком?

– Нет. Я – всего лишь Ангел Гнева Божьего. Не все тайны мира, созданного Творцом, мне известны.

– Некоторые полагают Вешапи драконами.

Удивлённый взгляд Хавьера остановился на её глазах.

– Если ты видишь мир глазами отца Ксаверия, возможно, встречал Вешапи в Буэнос-Айресе, – пояснила свою мысль Дали. – В человеческом перерождении зовут его Эстебан Корейос.

Хавьер на мгновение задумался:

– Кажется, слышал о таком человеке… Может, даже встречал, но не запомнил… Спасибо, что подсказала. Дракон – демоническое создание. Значит, он – враг Небесного Воинства! – тоном, в котором не было ни тени сомнения, произнёс Ангел.

– С чего ты решил, что драконы относятся к демоническим созданиям? Вешапи – это особый вид древних существ.

– Он – демон, потому что не Ангел!

Дали не выдержала и снова расхохоталась. Хавьер взглянул на неё удивлённо, не понимая, что её так развеселило.

– Что смешного я сказал? Ты теперь – наша, а он – нет. Следовательно, он – на другой стороне. Когда грядёт Последняя Битва, мы схлестнёмся в жаркой схватке! – глаза Ангела засияли неземным светом, озарив комнату, погруженную в полумрак.

Дали смотрела на гостя, на пульсирующее в его глазах сердце живого существа и молчала. Она слышала за стеной громкие пьяные голоса и визгливый женский смех.

– Погоди, – вдруг произнёс Ангел. – Если ты, Древняя, отдала мне сердце дракона, то, где тогда… твоё? Зачем вы носите при себе то, что вам не принадлежит?

– Я любила Вешапи, – усмехнулась Дали. – Его женщиной я стала задолго до того, как он решил посвататься к моему отцу… Любовь без свадьбы, надеюсь, не считается у вас грехом?

– Я не очень понимаю, что ты имеешь ввиду под словом «земная любовь», – задумчиво признался Хавьер. – Если ты о единении душ, за которым следует слияние тел, это – не грех. Венчание, как ритуал, придумал не Господь, а люди. Если твоя душа любила дракона, сердце тут не при чём… Будь я из Ангелов-хранителей, возможно, прочитал бы тебе целую проповедь на эту тему, но по мне, так речь идёт лишь обо одном из органов человеческого тела… Прости, если прервал тебя… При чём тут… это? – он снова взглянул на свою ладонь.

Сердце в его руках то превращалось в красный рубин с лёгким лиловым оттенком, то снова становилось живой частью плоти.

– Перед тем, как Вешапи улетел свататься к моему отцу, мы обручились, обменявшись сердцами. Это было сделано для того, чтобы если мы потеряемся в бесконечной череде Миров, всегда могли найти друг друга. То, что ты держишь, знает, в чей груди на самом деле должно биться, поэтому тянется к ней.

– Как у вас, Древних, все сложно, – покачал головой Хавьер.

– В той местности, где мы с ним встретились, есть легенда. Она гласит, что в сердце человека спрятано сокровище его души. У каждого – своё собственное. У избранных оно подобно драгоценному камню… Наши с Вешапи сердца были подобны двум рубинам, поэтому, наверное, мы и смогли полюбить друг друга, – Дали снова нахмурилась. – Мне казалось, что я, наконец, встретила достойного настоящей любви… Видишь, не такая я безнадежная… Мне тоже доступны понятия любви и верности. Только мой избранник женился в итоге – не на мне.

Хавьер молчал. Ему сложно было признаться, что он совсем не разбирается в тонких движениях души человеческой.

– У вас, Древних, всё не как у людей, – буркнул он, присев на край её постели. – Не может человек жить без сердца… Как ты вообще живёшь с дырой в груди? Любой бы на твоём месте умер!

– Если я однажды встречу того, ради кого моё сердце сможет забиться снова, оно у меня – будет… Я имею свойство становиться той, какой желает видеть меня тот, кто за меня… платит.

– Ты всё о деньгах и стяжательстве? – спросил Ангел с укором.