— Ваши планы? — был их первый вопрос.

— Провокация. Как можно больше провокаций и надежная защита, — не моргнув глазом, ответила Натуся.

— Уточняем, — басом сказал Паша. — Что имеется в виду под словом «провокация»?

— Создание ситуаций, когда преступник думает, что он может без помех осуществить свои планы.

— Понял, — кивнул Витя. — без лишних слов, используем возможную жертву как живца.

— Если без лишних слов — то да, — вздохнула Натуся.

— Вы уже продумали первую провокацию? — рассеяно глядя в облака, поинтересовался Паша.

— Да. Их надо выманить из деревни. Клеопатра Апполинариевна получит письмо, в котором будет содержаться приглашение, скажем, к родственникам в город. Пусть она едет поездом — так мы предоставим преступникам больше возможностей. Они, или он, должны решиться ликвидировать ее по дороге. И тут мы должны взять его или хотя бы разглядеть.

— Мне кажется, — вмешался Саша, — что они захотят рискнуть где-нибудь на вокзале, например, толкнуть ее под поезд.

Натуся вдруг пришла в ужас. Она только сейчас по-настоящему осознала всю опасность, которой они собираются подвергнуть Клеопатру Апполинариевну.

— Они ее убьют, — прошептала она. — Это слишком большая ответственность. Вдруг мы не сможем…

— Пусть она решает сама, — предложил Витя. — Насколько я понял, в противном случае будет все то же самое, только она не будет знать, откуда ей грозит опасность, и ее никто не будет охранять, поскольку вся эта история может тянуться неопределенно долгое время.

— Не с того конца мы действуем, — рассуждала вслух Натуся. — Нам бы причину понять, почему ее хотят убить, и тогда станет ясно — кто.

— Вот заодно и узнаем причину.

Саша показал ребятам фотографии Сергея Николаевича и Валентина Юрьевича и, договорившись «случайно» встретиться вечером в лесу, собирая грибы, заговорщики расстались.

Дома Натуся, запинаясь на каждом слове, изложила Клеопатре Апполинариевне план действий. — Но лично мне кажется, — добавила она, — что все это — ужасно опасное безумие.

Саша с тетей Асей вопросительно взглянули на бедную Клео.

— Что вы об этом думаете? — тихо спросила ее тетя Ася.

— Я думаю, — так же тихо ответила бравая старушка, — что больше ничего и не придумаешь. Надо же, в самом деле, вынуждать их на какие-то действия.

— Вы понимаете, что в этом случае вы оказываетесь с ними лицом к лицу? Хоть ребята и будут вас охранять, но они же дилетанты.

— Асенька, — помолчав, ответила Клео. — Я ведь уже старая, чего мне бояться? Детей нет, без меня никто не пропадет. Поэтому я ничего не боюсь. А если я буду просто сидеть и ждать у моря погоды, то мне будет гораздо страшнее.

— Все же надо поставить в известность милицию. Пусть охраняют.

— Да не будут они охранять, — фыркнул Саша, — скажут, чтобы мы ничего не предпринимали и ждали результатов действий Михалыча. Кончится тем, что мы с Натусей и Витя с Пашей вынуждены будем уехать рано или поздно — работать-то надо, все-таки, — а вы останетесь тут без охраны и в полной неизвестности.

— Подумайте, Клео, — убеждала ее тетя Ася. — Вы можете жить тут у нас хоть всю жизнь. А кончится лето — мы вас в город заберем.

— Ах, Асенька, — вздохнула Клео. — Спасибо, голубушка, но эта неизвестность так угнетает, что я, право, лучше бы рискнула. Кстати, а к кому я еду в город?

— Как к кому? К родственникам.

— Понимаете, Сашенька, — развела руками Клеопатра Апполинариевна. — Нету у меня в городе родственников.

— А где есть?

— Нигде, — улыбнулась она.

У тети Аси сжалось сердце. Как она сама до сих пор не догадалась? Если бы родственники были, Клеопатра Апполинариевна давно бы обратилась к ним за помощью.

От грустных мыслей, как всегда, отвлекли Ирка с Владиком, вернувшиеся с заднего двора, где они играли в бадминтон.

— Где Бронька? — поинтересовался Владик.

— Угадай с трех раз, — улыбнулась тетя Ася.

— Скамейку ставит во дворе, — догадался Владик.

— Уже второй столбик. Скоро сможем сидеть на ней. Нечего смеяться, Ирка, — добавил Саша, — завтра будет готова, ей-богу.

— Ты уж расстарайся, — попросила Ирка.

— Я и расстараюсь. То есть он сам, — поправил себя Саша под общий смех.