Печкин самым правильным путем пошел. Он пришел на почту и стал письма разбирать. Видит, одно письмо Стрельцову В. В. адресовано. Там и адрес был: «Улица Пушкина, дом Кукушкина, для Стрельцова В. В.»

По этому адресу немедленно папа дяди Фёдора и пошел.

Там он нашел того дедушку в кофте, который книги на пеньке читал. Которого Шарик за аспиранта принял.

Папа сразу к профессору Стрельцову бросился:

— Наш мальчик чего-то ничего не понимает. Он как будто на Луну попал.

— А почему? — спрашивает психиатр.

— Да потому, что мы его грибами накормили отворотными, — признался Шарик.

— Какими такими грибами?

— С дурман-травой. Чтобы он одну девочку забыл, в которую влюбился.

— Интересный случай, — говорит профессор. — Скорее ведите меня к этому мальчику.

Его скорее к мальчику привели. Он стал у дяди Фёдора спрашивать:

— Ты помнишь, как тебя зовут?

— Дядя Фёдор.

— Почему же ты дядя, когда ты мальчик?

— Не знаю.

— А кто это рядом с тобой?

— Марсианская собака, которая с Луны.

— Правильно, молодец. А это кто? — доктор показал на Матроскина.

— Кот-луноход.

— Молодец, мальчик. А вот это кто? — Он подвел к дяде Фёдору Печкина.

— Марсианский почтовый.

Профессор Стрельцов задумался и говорит:

— Тяжелый случай. Галлюцинозный бред с выпадением памяти.

Потом он подумал и спросил:

— А есть у вас фотография этой девочки?

— Зачем фотография! — кричит Матроскин. — Мы сейчас её саму живьем приведем.

Побежали за девочкой Катей. По дороге Матроскин и Шарик ей все объяснили. И про любовь, и про африканский гриб с дурман-травой. И про то, как дядя Фёдор марсианином стал.

— Вас в подвал бы посадить за такие дела вместе с вашим Печкиным, — сказала Катя. — И этими грибами забросать с ног до головы. Чтобы вы тоже на недельку марсианами сделались.

А пока кот и пёс за девочкой бегали, папа объяснил профессору Стрельцову, почему дядю Фёдора дядей звать. Потому, что он очень серьезный мальчик и воспитанный.

Вот Катя пришла. Подвели её к дяде Фёдору. Профессор спрашивает:

— Дядя Фёдор, знаешь ли ты эту девочку?

Все замерли.

— Знаю, — говорит дядя Фёдор. — Это девочка Катя. Ее дядя профессор Сёмин. Он зверей изучает. Она из Америки вместе с папой приехала.

Профессор Стрельцов вздохнул и перекрестился даже.

— Ну так вот. Катя и ты, дядя Фёдор, идите погулять в лесу, и в поле, и на речке и поговорите обо всем. Я думаю, к дяде Фёдору скоро память вернется.

Катя взяла дядю Фёдора за руку и в поле повела.

— А вы знаете, дядя Фёдор, сколько у вас недостатков? У меня даже целый список есть.

— Откуда? — спросил дядя Фёдор.

— Ваши друзья приготовили.

И они ушли в поля деревни Простоквашино.

— А вы, приятели дорогие, — обратился профессор Стрельцов к Печкину, Шарику и Матроскину, — вы сами себе наказание придумайте.

Они задумались, и все стали затылки чесать. Такое с ними в первый раз в жизни случилось — наказание себе самим придумывать.

Тут и мама на такси приехала. А с ней тётя Тамара, её сестра из военных.

Как только Печкин маму увидел, а особенно её сестру тётю Тамару, он тихо так Матроскину говорит:

— Все. Я для нас наказание придумал. Уходим в партизаны. На месяц. И ни на секунду не откладываем.

И все трое они бросились бежать в сторону леса.

Время в Простоквашине медленно, но неуклонно шло в сторону увеличения: год прибавлялся к другому, а не наоборот. И скоро дяде Фёдору исполнилось шесть.

— Дядя Фёдор, — сказала мама, — а ведь тебе пора в школу идти. Так что мы заберём тебя в город.

— Почему в город? — вмешался кот Матроскин. — У нас в соседнем селе Троицком прекрасная школа открывается, типа гимназия-лицей.

— Знаем мы эти сельские школы! — сказала мама. — Вечная нехватка учителей. Плохое преподавание языков.

— Знаем мы эти городские! — сказал Матроскин.

— А что?

— Вечно курят в туалете. Плохое влияние улицы.

Этот разговор происходил ярким летом в июне, когда мама Римма и папа Дима в свой отпуск приехали к дяде Фёдору и коту Матроскину на дачу отдыхать.