Ответ меня ошарашил.

Хорошо, что в это утро обошлось без подкатов и добрых посылов в далёкие дали…

А вообще, боязно мне что-то стало.

В итоге до административного корпуса мы с Лером добирались пешком минут сорок, и под звуковое сопровождение из шепотков заинтригованных учеников, решивших своими глазами увидеть, как новенькую ведут «на ковёр» на третий день пребывания в академии; на третий – потому что свой второй день она провела в одной комнате вместе с всеобщим любимчиком Дмитрием…

Об этом, конечно, не говорили вслух, но такой расклад подразумевался. И отражался на лицах.

Кажется, слава обо мне будет греметь вечно.

Когда мы добрались до Главного Зала, у меня уже выработался иммунитет к косым взглядам. И все перста, указующие на меня, смазались, сливаясь в размытые полосы телесного цвета.

Однако стоило заметить на площади перед самым высоким зданием, крышу которого я видела над кронами деревьев в первый день, наставников в белом, как я приободрилась: эти точно не будут пальцем тыкать и смотреть с осуждением либо с желанием увидеть моё падение!

Где же мой знакомый, интересно? Он вообще будет присутствовать на «слушании»?

И как будет проходить сам процесс выговора непутёвой новенькой?

– Ты так радуешься, видя наставников, – хмыкает себе под нос Лер.

– Они должны быть справедливыми, – воодушевлённо отвечаю.

– Ага, – вновь бормочет молодой человек с теми самыми неоднозначными интонациями.

Судя по всему, о слове «справедливость» здесь можно вообще забыть? Или он меня сейчас разыгрывает? Пятый наставник показался мне довольно милым дяденькой…

Конец ознакомительного фрагмента.