Села на унитаз, достала из лифчика пластиковую баночку для лекарств со стершейся этикеткой. Судорожно закинула в рот сразу несколько таблеток и проглотила. Эффект был почти мгновенным: мышцы на лице расслабились, дыхание выровнялось.

Татьяна сползла на пол и облокотилась о дверь кабинки. Она слушала шум воды в раковине и старалась ни о чем не думать. Тело накрывало теплой волной…

4 дня до начала эксперимента

За окном шел дождь. Обычно шум дождя успокаивал Татьяну, заглушая тревожные мысли. Но сейчас этого было мало.

В коридоре старой городской больницы она сидела на кушетке в казенном белом халате, накинутом на плечи поверх одежды, нервно дергая ногой.

Воспаленные глаза Татьяны чесались. Когда она спала в последний раз? Трудно сказать наверняка.

Рядом с ней сидели бледный мальчик лет десяти с кислородным баллоном и немолодая высохшая женщина. Татьяна гладила ее по морщинистой ладони. Старшая сестра и племянник были для Татьяны самыми близкими людьми на свете.

Мимо прошел главврач. Татьяна вскочила.

– Андрей Викторович! Я по поводу Сережи Николаева. Нам вчера позвонили, сказали, что появилось место. Мы приехали, оформились, а теперь в отделении говорят, что мест нет. Как же так? Ему операция нужна. Вы же сами дату назначили. Если опять месяц ждать, все анализы заново придется делать. Пожалуйста, помогите!

– Вы им кто? – устало спросил главврач.

Такие разговоры он не любил больше, чем бумажную рутину и внезапные осложнения после резекции легкого.

– Я Сережина тетя. Пожалуйста, помогите!

– Если сказали мест нет – значит нет. Куда мы его? В коридор? Вы же потом первая жалобу накатаете. Что я вашим правозащитникам покажу? Мальчишку в коридоре? – доктор прекрасно знал, кто она такая.

Татьяна резко дернула врача за руку:

– Клади его в палату, Андрей Викторович!

Мимо прошла медсестра. Татьяна приблизилась к главврачу вплотную, крепко сжала его запястье:

– Еще один скандал вам руководство не простит. Пойдешь в аптеку мази по полкам расставлять. Забыл, как митинг под окном выглядит? Я организую.

Главврач смотрел на нее устало:

– Чтобы твоего пацана положить, я должен кого-то выписать раньше времени. У меня блатных в палатах нет. Так что не надо мне угрожать.

Он потянул руку, Татьяна отпустила.

– Решай сама, кого выписываем: девочку с абсцессом легкого или мальчика с кортикальной тимомой?

Татьяна зло смотрела на главврача. Ответить ей было нечего.

– Так-то.

Главврач ушел.

Татьяна без сил опустилась на стул. Накрыло отчаяние, воздуха не хватало. Татьяна хотела принять пару таблеток, но вовремя спохватилась – в таком состоянии она вряд ли поможет Сережке.

Нужно было что-то придумать. На кого-то надавить. Заставить.

Татьяна услышала шаги в пустом коридоре и подняла голову: перед ней стоял Профессор.

– Здравствуйте. Можем поговорить?

12 минут с начала эксперимента

Шум воды в раковине вывел из ступора. Очень хотелось пить. Татьяна не помнила, сколько здесь просидела. Она выключила воду. Посмотрела на свое отражение: лицо иссечено морщинами, кожа серая, рыхлая, волосы бесцветные. А ей всего тридцать семь. Все из-за него!

Татьяна столько лет пыталась забыть, что сотворило с ней это животное. Теперь он здесь. Будет спать с ней под одной крышей, есть за одним столом. Будет снова готов к нападению.

Но теперь она этого не допустит. Не позволит ублюдку больше никого обидеть. Татьяна будет присматривать за этой хрупкой забитой девочкой Катей.

15 минут с начала эксперимента

Татьяна вернулась в гостиную, Мещерский ей искренне улыбнулся. В этот момент он гордился ею.

Участники эксперимента складывали в пластиковый контейнер заколки, зажигалки, пояса и ключи. Роме пришлось расстаться с любимым складным ножом.

– Вот и все, – Мещерский закрыл контейнер. – В холодильнике вас ждет ужин: сливочная паста с курицей и овощной салат. Отдыхайте, высыпайтесь. До завтра.

Профессор взял контейнер и поднялся по лестнице.

Все молчали.

– Бу! – крикнул Рома в лицо Платону.

Все вздрогнули.

– Дебил… – Платон ушел в спальню, смерив Рому раздраженным взглядом.