Вероятно, нет. Потому что вопросов не было. А я, конечно, ночую не у Лизы.

– Что там брат? – инициатива в наших разговорах тоже преимущественно исходит от него.

Я хмурюсь и смотрю вопросительно.

– А что брат?

– Деньги помогли?

– Какие деньги? – Хмурюсь сильнее. Запоздало вспоминаю, что взяла у Тарнавского уже три «платежа». И это только на брата.

Теперь я действительно дорого ему обхожусь.

«Опомнившись», сажусь ровнее на сиденье. Приглаживаю складки на короткой юбке. Ерзаю и натягиваю на губы улыбку.

– А, спасибо за деньги. Все хорошо у брата.

Улыбка и энтузиазм липнут к лицу как будто я посадила их на супер-клей. Выдерживаю долгий взгляд, не дав дрогнуть ни единой мышце.

Теперь прокашливается уже Слава, отводит глаза к дороге.

Телефон снова жужжит. Взгляд мужчины дергается на него. Я вижу, как Слава сжимает руль и проезжается по коже напряженными пальцами.

Твое доверие ко мне рушится? Как жаль.

Возможно, ты не дорабатываешь? Не настолько уж твоя ебля чудодейственна?

Яд сочится из сердца и выделяется сквозь поры. Сжирает кислород. Дышать становится тяжелее.

– Когда свадьба-то? – А Слава, тем временем, даже пошутить пытается.

Я же знаю – я тебя уже бешу. Зачем же ты мне прощаешь?

Хотя я помню, да. Тебе важно хранить контроль.

Еле сдерживаю рвущееся наружу слишком острое: а наша?

Но так выводить его нельзя. Боюсь, первой маска слетит с меня.

Поэтому играю.

Смеюсь и отмахиваюсь.

– Боже, да зачем эта свадьба нужна вообще? Сейчас уже никто не женится. Не те времена, ваша честь, – несу абсолютную чушь, в которую и сама-то не верю, потому что хочу семью. Хочу союз. Хочу искренности. Больно, что с ним хотеть бессмысленно. – Тем более, откуда взяться уверенности? Сегодня кажется, что любишь раз и на всю жизнь, а завтра…

Щелкаю пальцами в воздухе. Ловлю на них судейский взгляд. Губы сохнут. Облизываю.

– А что завтра?

– Встречаешь другого человека. Первую школьную любовь. Коллегу. Просто на улице кого-то. И что? Разводиться? Зачем?

Вопросы повисают в воздухе. С опозданием слышу тихое:

– Действительно.

Ауди снова рычит. Телефон начинает действовать своими вибрациями на нервы даже мне. Хватаю его, смахиваю шторку и включаю авиарежим.

Все это – под наблюдение Тарнавского. Оставляю на коленях. Тём, пока достаточно.

Поднимаю глаза на всё еще своего мужчину. Сердце взводится. Я знаю, что делаю. И знаю, что у меня получается. Но это не значит, что мне не страшно.

– У нее парня нет? – Слава спрашивает, я перевожу голову из стороны в сторону. – Жалко.

Опускаю взгляд на пространство между нами.

И мне жалко, что скатываюсь до такого.

Меня продолжает качать. Я могу только корчить из себя циничную суку, подобную Кристине. А в реальности такой не стану. Мне кажется ужасным то, что я делаю с нами. Но я настолько в нас не верю, что не торможу.

По договоренности, Слава подвозит меня к заезду в Лизин ЖК. Это вроде как наш с ним компромисс. Хотя бы немного времени вместе провести, раз уж я так занята.

И чем ближе мы к точке высадки, тем медленнее едет Ауди. И тем тише в салоне. Разговор не клеится. И дело уже даже не в непрекращающемся жужжании моего телефона.

Слава замедляется до полного стопа. В машине гаснет свет. Я смотрю на свои колени и жду щелчка. Дальше – расстегнуть ремень, быстрый поцелуй в его щеку, дернуть ручку и свалить.

В двух кварталах находится гостиница, в которой я уже не впервые снимаю номер. Только никакой Артем туда не приезжает. Нет в природе Артема. Реально изменить я не смогла бы. Я вообще не знаю, когда не больно будет смотреть на мужчин.

Чтобы сбежать, мне нужно услышать звук разблокировки дверей, но заветного щелчка нет и нет.

Нервы калятся. На душе – разрастается шторм.

Меня иногда все еще накрывает желание не мстить, а выплакать. Может ему больно будет из-за того, как больно мне? Он же человек. Он же хороший человек…

Ноздри щиплет. Не знаю, слышит ли он это. Чувствует ли.

Жмет на замок моего ремня. Он со свистом скатывается. Я зачем-то глубоко вдыхаю.

Дальше – освобождается от своего. Его сиденье отъезжает. Руки тянутся ко мне.