– А... Петрий? А Вайра?

– Они оба живы. Петрий только сломал себе шею. Ему очень повезло, что Вайра не трогала его - было очень легко потерять его из-за пары неправильных движений. Он оставался там, под лапами дракона, беззащитный, пока ты не сжег его. Так что теперь лежит и на всякий случай вообще не шевелится, пока все не заживет.

– А дракон?

– Сдох, падла. Мы ему голову на всякий случай отрубили.

Он задумался и, щелкнув пальцами, сказал:

– Я вообще чего пришел. Тебя будить собирался, смотреть, жив ты там или нет.

Я чуть не задохнулся от негодования. То есть я там и помереть мог, а им хоть бы хны?! Но я тут же успокоил себя парой глубоких вздохов. Что ж это такое, все прорывается и прорывается эта моя эмоциональность. Не жизнь, а качели какие-то. Ну да, у нас половина народа полегла, на грани жизни и смерти из-за этого тупого дракона. Я, может, и свалился, но не с переломом шеи же! Значит меня надо в последнюю очередь оприходовать. Тем более вон, я уже сам пришел в себя и даже хожу и мыслю. Так что не надо тут истерик устраивать.

Вздохнув еще раз, я поплелся за Маркурио, который уже шел к другой комнате.

Как я понял, мы находились в тех руинах, в которые меня пытался запихнуть Аджарр. Здесь были те же каменные стены. Даже кровать и та каменная - все бока себе отлежал.

Двемерские руины.

Войдя в просторную комнату, я увидел наших раненых. Бледные, обожженные, измученные. Эти люди прошлись по самому краю и не умерли. Ну что за везунчики.

Адель стояла над Фаральдой. Мягкий теплый свет лился из ее рук. Фаральда умиротворенно улыбалась. Но как только она убрала руки от эльфийки, та скривилась и побледнела.

– Больно... Так больно...
– Простонала она. Мое сердце задрожало при виде ее измученного вида. Множественные переломы, проломленный череп и перелом позвоночника - это, должно быть, чудовищно больно.

– Ты знаешь правила, Фаральда, - мягко произнесла Адель, касаясь замотанного бинтами лба эльфийки. Она, сжав зубы, прикрыла глаза в знак согласия.

Я вздохнул. Нельзя обезболивать пациента при восстановлении после травмы. Только во время непосредственно операции. А так - если только это не угрожает жизни пациента. Так как механизмы магической регенерации организма были связаны с болью. Только чувствуя боль ты мог сам, полностью восстановиться до своего максимума. Никто не даст тебе банку меда просто так - нужно и жала пчел потерпеть. Ну ладно, можно было помочь организму. Но только боль подстегивала организм к естественной регенерации, это факт.

Я присел рядом с Фаральдой и диагностировал ее. Да, все плохо. Но не так плохо, как если бы тут не было Адель и всех остальных моих спутников на ногах. Арнел что-то делал с Аджарром, все тело которого было тут и там покрыто уже засохшими ранами от ожогов. Маркурио поил обмотанного бинтами Илена. Вайра неотлучно сидела подле своего возлюбленного, ныне пребывающего в каком-то странном воротнике.

– Пришел?
– Сказала Адель, останавливаясь рядом, - Давай помогай.

Я повиновался и принялся кормить Фаральду с ложечки. Толфдир, к моему приятному удивлению, проснулся и поел сам. Он выглядел постаревшим еще на пяток лет, но все таким же жилистым старичком-боровичком. Вот это я понимаю - Мастер школы изменения. Все тут при смерти, а ему хоть бы хны, как с гуся вода!

Мда... Здесь мы застрянем надолго, как оказалось.

Да, магия творит чудеса. Ею можно поставить на ноги мгновенно, за секунду. Были бы силы. У Адель были - все же не зря она Мастер. Вот так, с большой буквы! Тут вам не там!

В общем, Адель, конечно, могла бы поставить пару человек на ноги уже сегодня - ценой своего полного опустошения. Но за это заплатила бы не только она, но и сами пациенты.

Организм не может в краткие сроки выдать все ресурсы и сказать - вот, мол, начальника, бери и пользуйся. Нет. В конце-концов это очень хитрый механизм, в котором не так-то просто нажать на определенные кнопочки. Мало того что это не просто и отнимет у целителя кучу сил, еще и забирая их на восстановление организма. Нет, магическое поле пациента просто не усвоит магию целителя более чем на пятьдесят процентов!

То есть, такая своеобразная биодоступность. Посылаем сто, двадцать пять померли в пути, еще двадцать пять - в сражении. Теперь у вас половина армии, Милорд.

Так что по факту Адель могла бы поднять и четверых. Но так не работает. Как обойти эти барьеры, забирающие такие драгоценные частички энергии, никто не знал. Ну, по крайней мере, все пытаются узнать, что радует. Прогресс на месте не стоит!

Поэтому целители учатся такому тщательному контролю. Важна каждая капля магии, ни одной мимо! Но это при касте заклинания, в своем поле ты можешь использовать свою магию на все сто процентов, потому что эта магия - твоя, родная. Усваивается на все сто процентов. А вот с пациентами беда прямо...

Так вот. И сам организм у пациентов не железный - такие ресурсы за раз поднимать, пропускать через себя столько энергии... Это очень опасно, можно просто надорваться и перестать быть магом. Восстановление - это тяжело. Ты буквально поторапливаешь чужой организм пинками и тычками, хотя для него есть заведенный и установленный порядок, как и в какие сроки что должно быть восстановлено. Иначе на это тратится куча ресурсов, куча энергии. Нужно очень много есть, пытаться это все усвоить, не давать организму сопротивляться при пинках от целителя, гонять внутри магию по всему телу, чтобы тело восстанавливалось хорошо и равномерно. Ну или по поврежденному органу. Но орган - не отдельная часть от организма, они единое целое. Вся плохая бяка, отваливающаяся от органа, все эти мертвые ткани и тому подобное - они должны куда-то деваться. Целитель с этим помогает, но все контролировать не может. Так что лежишь ты сам, гоняешь магию по организму, разгоняя обмен веществ и ускоряя выведение всякого плохого из организма. Чувствуешь плохое - сразу зовешь целителя.