Это был он. Черный, шипастый, с длинными рогами на голове, образующими корону, а размером еще больше, чем Партурнакс.

– Это ты, чужак!
– Прогремел он, - Я не позволю тебе существовать. Тебя здесь быть не должно!

Он издал громогласный рев, отчего небеса над нами пожелтели. Их закрутило в огромную воронку, начали падать огромные горящие камни. Земля затряслась, мы еле удержались на ногах. Арнгейр тут же прокричал Чистое небо, отчего небеса немного прояснились и частота падения камней уменьшилась. Партурнакс заложил крутой вираж и послал Огненное дыхание вслед ускальзывающему Алдуину. Я цыкнул. Нужно было поторопиться и узнать Драконобой, иначе он тут будет летать и призывать метеоры, пока мы не сдохнем.

Алдуин и Партурнакс взвились в небо, обмениваясь ту'умами. Земля содрогалась от Криков, небеса то желтели, то опять прояснялись. Я подгадывал момент для того, чтобы послать огненную волну в Алдуина. Наконец, он оторвался от Партурнакса, оставив его далеко в небесах и на всей скорости полетел к нам.

Мое дыхание замедлилось. Я смотрел на полные ненависти глаза дракона. Они светились как две красные звезды посреди тьмы его тела.

Когда он завис над нами, я атаковал.

Внутри меня словно распрямилась пружина. Энергия вышла из меня огромной волной и приняла вид огненной змеи с ощеренной пастью и вцепилась прямиком в горло Алдуина. Следом полетели пять моих огненных стрел, заряженных настолько, что они пронеслись передо мной белыми росчерками.

Черный дракон немедленно взревел и попытался избавиться от огненной змеи, которая обвила его тело. Та лишь вцепилась в его глотку сильнее и на глазах начала набухать и светиться все ярче и ярче. Мои огненные стрелы пробили Алдуину крылья, а одна угодила прямиком в грудь.

Алдуин рухнул на землю в судорогах, неспособный оказать сопротивление. Змея же все больше и больше разбухала и все так же крепко впивалась зубами в шею дракона. Мы все замерли в шоке.

В конце концов, Алдуин, Пожиратель мира... Просто растворился в воздухе. Змея же внезапно развернулась и сиганула в мою сторону. Я от неожиданности попытался отскочить, но камень позади меня не дал мне шанса и я упал, больно стукнувшись затылком.

***

Во тьме я сначала парил в воздухе. Если это так можно назвать. Я просто находился в нигде. У меня не было тела. Только душа.

Внезапно впереди показался свет. Он все расширялся и расширялся, приобретая форму прямоугольника и становясь похожим на телевизор.

***

– Папа! Папа, ты вернулся!
– Ко мне подбежал голубоглазый парень, в котором я с удивлением узнал Хроки, - Ты привез? Привез, да?

– Успокойся, Хроки, - сказал голос и камера повернулась к сумкам, - Конечно же я все привез. Я же обещал.

Голос я узнал. Он был моим...

– Ух ты! Это лучший подарок!
– С восторгом выдохнул он и совершенно профессионально крутанул подаренным мечом, - Спасибо, папа! Пойду покажу мастеру!

Он обнял меня и убежал. Следом за ним из дома вышла рыжая девушка чуть помладше. Серьезная, собранная и спокойная.

– Опять он получил что хотел и убежал, - фыркнула она, - Папа, тебе помочь? Остальные сейчас тоже подойдут, они немного заняты.

– Спасибо, Аня, - я погладил дочку по голове, - Я привез тебе твои книги.

– Те самые?
– Она, кажется, еле удержалась от того, чтобы не залезть в походные тюки, которые я выкладывал из телеги, - А где остальные? Где Лидия?

– Они пока остались в Вайтране, у них там дела. Будут через пару дней. Сможем отметить твой день рождения все вместе.

– Здорово!
– Она чмокнула меня в щеку и, схватив за руку, не удержалась и потащила меня в дом.

– Что такое? Ты хочешь что-то показать?

Она улыбнулась мне и раскрыла двери дома настежь.

– Папа! Папа! С днем рождения! С днем рождения, папа!
– Закричала толпа детей, вывалившаяся наружу. Среди них был и сияющий счастьем Хроки. Как самый старший, он нес большой пирог, посыпанный сахарной пудрой.

Я присел на колени и обнял всех своих детей от мала до велика. Сердце дрогнуло, а по щеке пробежала скупая мужская слеза.

– Дорогие мои...

– Милый, с днем рождения, - произнес до боли родной голос. Я вскинул голову, посмотрел в синие глаза любимой женщины и счастливо улыбнулся.

***

Картинка пропала и я очутился рядом с мужчиной. Он был выше меня и гораздо шире в плечах. Но отчего-то я точно знал, что это - мой сын.

– Папа, - сказал он, не оборачиваясь, - Почему так больно?

– Потому что ты человек. Мы часто страдаем. Это неотъемлемая часть нашей жизни.

– Я не хочу больше чувствовать эту боль, - пробормотал он, опустив плечи, - Я просто хотел... Чтобы мы были свободны. Как же... Как же я их ненавижу!

Он обернулся ко мне. Его карие глаза потемнели от ненависти.

– Я тоже терял товарищей, сын, - сказал я, положив руку ему на плечо, - Боль со временем утихнет...

– Я понимаю, - сказал он, прикрывая глаза и успокаиваясь, - Но я отомщу им, я вырежу их поганых юстициаров, всех, до единого!