Понимаю, что Нарвал о книгах, потому что других сюрпризов он вчера не делал, кроме знакомства с своей бабушкой.

— Не удержалась…ничего?

— Понравилось?

Он снимает одеяло с моей головы, чтобы смотреть на меня. Его взгляд жаркий и хищный, но не пошлый, как это было вчера.

— Понравилось, ты умеешь удивлять…

— Для тебя я сделаю всё, что ты захочешь. В пределах возможного естественно, — мурлычет мужчина как ласковый кот.

— Куда ты уходил? — вопрос звучит обиженно и не в тему, это вгоняет меня в ещё большую краску. Но раз он сказал, что сделает всё, что я захочу, сказать пару слов о своих делах должен быть в состоянии.

— Тебя обидело, что я не предупредил об уходе? — он говорит это удивленно, словно искренне недоумевает, почему я могу из-за этого печалиться.

Я и не должна печалиться, он УЖАСНЫЙ ЧЕЛОВЕК, ОН МЕНЯ ПОХИТИЛ, алё? Тут мозг есть вообще или сплошное эхо?

Вместо того чтобы вырываться или устроить скандал, я прячу сонную голову, утыкаясь лбом в его накаченную грудь.

Может мозга у меня отродясь и не было?

От мужского тела исходит такой приятный запах, что мой рот мгновенно наполняется слюной, я хочу облизать его, если бы у меня всё таки был мозг, он наверняка бы подал сигналы, чтобы остановиться.

— А ты дикая, да? — сладко хрипит Нарвал, чувствую, как в меня что-то крепкое упирается.

Его кожа на языке ощущается очень вкусно, хочу сделать это снова, но он не позволяет, скидывает одеяло, наваливается на меня сверху, удерживая мои руки на подушках с двух сторон от головы.

— И пиздец какая смелая, — мои мурашки поднимают градус возникающей ситуации.

Даже смысла сказанного не понимаю, от возбуждения мне срывает башню. Почему-то в этот момент забываю о всех обещаниях, которые себе давала.

— Бабушка твоя мне понравилась, — говорю вдруг.

— Что?

Нарвал отпускает меня и садится на кровать.

— А что? Хорошая женщина.

— Подожди, где ты её видела?

— Она приготовила обед, мы поговорили немного, вместе выпили чаю.

Нарвал вскакивает на ноги, достаёт из шкафа халат, накидывает его на свои широкие плечи.

— Нарвал, что не так?

— Всё нормально, — он надевает тапки и делает шаг к выходу из своей спальни.

Кажется, бабушка вчера говорила со мной без разрешения, мне стоило держать язык за зубами. Убивать свою родственницу, он не станет, но конфликт будет сто процентов и всё это из-за меня.

Все мои решения приводят к ужасным вещам. Я не хочу чтобы он высказывал этому замечательному человеку что бы то ни было.

Вскакиваю с кровати и преграждаю Нарвалу дорогу.

— Вась, отойди.

— Нет… пожалуйста, не надо.

— В моём доме есть правила, нарушение их строго карается, я белый и пушистый только с тобой, другие не волнуют меня, жалеть кого-нибудь, если ты попросишь, я тоже не собираюсь, запомни это на будущее.

Подбегаю к нему и обхватив шею, впиваюсь в его губы.

Он сопротивляется и отталкивает меня, но я усиливаю напор, наглаживаю его, сжимаю бугор в боксёрах, трогаю пальчиками его рельефные мышцы, отступать не собираюсь, проверим, как там он любит меня.

Он сдаётся, подхватывает меня за попу, закидывая ноги на талию и к кровати идет.

Я уже готова ликовать от своей победы, кто бы мог подумать, что он так слаб передо мной.

Всё идет крахом, когда он бросает меня на кровать и опять идёт к двери. Этот мужчина не так прост как кажется и каждый раз умудряется меня сбить с толку.

Мне нужно как-то остановить его, срочно. Ну не начинать же раздеваться до гола?

Что остановит его? Где мои женские навыки?

Слезаю с кровати и выдаю:

— Если бы я не знала, что это твоя бабушка, её еду я бы не смогла есть, мне страшно теперь пробовать пищу, приготовленную незнакомыми людьми.

Он останавливается у дверей спиной ко мне. Молчит.

— Я смогла поверить ей, только потому что узнала кем она приходится тебе. А ещё ты говорил про одержимость мной и так далее, ты обманываешь меня. Зачем это тебе?

Он поворачивается ко мне, его лицо искажает презрительная усмешка.

— Одержимость и зависимость немного разные вещи, не находишь? К тому же ты целовалась настолько искусственно и не искренне, что продолжать подобную возню у меня не было желания. Ты подумала, что можешь мной управлять, меня это задело.

Что он за кадр такой? Я вообще его не понимаю и с каждым его словом только запутываюсь сильнее.

— Но ты же хочешь сделать бабушке что-то плохое, что мне сделать? Скрывать всё от тебя? Я сижу взаперти, не организовываю побеги, даже попыток не предпринимаю, никаких истерик тебе не закатываю, хотя со скуки тут можно умереть, потому что мне тут не с кем общаться, почему за один невинный разговор с бабулей я буду до конца дней отвечать?