Досадливо щелкнув зубами, гвард обвел взглядом надоевший до одурения кабинет. Он уже просто не мог здесь находиться, сил терпеть не было. Да, эти последние дни, похоже, дадутся очень нелегко. Ладно, не впервой заниматься неприятными делами, перетерпит.

Очередное сообщение принесло новость об очередном появлении неизвестно чьих кораблей в Аарн Ларк. Подобное происходило уже несколько лет, странной формы, напоминающие вытянутое тележное колесо небольшие кораблики появлялись из ниоткуда, пролетали несколько миллионов километров и бесследно исчезали. Их пытались ловить, но это никому так и не удалось, казалось, что кораблики находятся в другой фазе реальности — сквозь них как-то однажды даже лам-истребитель пролетел, словно они были призраками. Агрессии неизвестные пока не проявляли, но будет ли так и дальше? Следует все же выяснить, кто они такие и откуда. И что им здесь вообще нужно.

Кир-Ванег в очередной раз щелкнул зубами и погрузился в работу. Следовало разгрести все текущие дела, чтобы передать Дарли сложное хозяйство Тарканака в полном порядке. А пока он направил запрос на свое участие в экспедиции, с неизвестными чужаками, если полезут, и без него разберутся — в Аарн Ларк подрастает целая плеяда молодых, талантливых адмиралов, среди них есть и люди, и его сородичи, и керси, и драконы, и арахны, и даже эльф с орком. А гварду хотелось заняться чем-то интересным и даже опасным. Заплесневел он на тихой работе, хватит, пожалуй. Командование дальней экспедицией — самое то.

Распахнув пасть, Кир-Ванег опрокинул в нее ковш любимого напитка и слегка расслабился. Перед внутренним взором текли бесконечные электронные документы, которые он подписывал и распределял по разным папкам, тем самым переправляя подчиненным. Пусть работают.

Последние беспризорники Лагарии были перемещены на дварх-крейсер, и Кейтара довольно улыбнулась. Немалых трудов стоило уговорить их довериться, уличные дети верили мало кому. За прошедшие с момента ее попадания в орден семнадцать лет девушка занималась спасением самых несчастных и гонимых — никому не нужных сирот, оказавшихся на улице. В основном тиумских и аствэ-ин-рагских. В других странах об осиротевших детях заботились относительно неплохо, и помощь им почти не требовалась. Изредка, правда, приходилось заниматься неблагополучными планетами Лавиэна, Кроуха-Лхан и Телли Стелл, с разрешения правительств этих стран, конечно. А они такие разрешения давали крайне неохотно, не любили выметать мусор из-под ковра. В Ринканге и Сообществе Т’Он такого вмешательства не требовалось, там сиротами занимались созданные орденом структуры, которые местные полагали своими. А Парг, Сторн и Кэ-Эль-Энах справлялись самостоятельно, в них появление беспризорников было невозможно по определению. Да и сирот распределяли по семьям, приютов практически не было.

Самые богатые государства обитаемой галактики явно и орден Аарн тайно создали структуру под названием Детский фонд, старшим альфа-координатором которой со временем и стала Кейтара, как один из энтузиастов помощи детям. Ринкангский фонд являлся одним из подразделений международного. Правда, это не афишировалось, чтобы ринкангское правительство не начало ставить палки в колеса, а оно на это было вполне способно — находилось на откупе у корпораций, содержащих пиратские кланы.

— Ну что, Линкай? — обратилась девушка к коллеге, уроженцу Сообщества Т’Он, но нечистокровному, поэтому он был значительно ниже коренных жителей этого странного государственного образования, и не такой худой. — Похоже, с Тиумом мы закончили, наконец-то. Слава Благим!

— В какой-то степени ты права, — кивнул тот. — По всем колониальным и поселенческим планетам беспризорников мы собрали. Проблема в том, что через пару лет на улице окажутся новые дети. Либеральная демократия, будь она проклята во веки веков! В ней никто никому не нужен, каждый только сам за себя. И уж тем более ни одной сволочи не нужны чужие голодные дети. Но это еще не все. Я долго старался добиться от правительства разрешения изучить ситуацию в крупных мегаполисах Тиума. Там беспризорников как будто забирают в приюты, но что это за приюты? Кто их курирует? Чего добивается? Многие попавшие туда дети бесследно исчезают. Причем нас туда не пускают, видимо можем увидеть что-то не то. Ходят упорные слухи, что из этих приютов симпатичных мальчиков и девочек раздают богатым извращенцам под видом усыновления. Никто из «усыновленных» назад не вернулся. И умирают они подозрительно быстро, причем медицинские документы оформлены так, что не подкопаешься. Простудился ребенок! Или под поезд попал. Бывает! Полиция толком ничего не расследует, дела закрываются с резолюцией: случайность. Так что, повторяю, ты излишне оптимистична, твоя бывшая родина, прости уж, на глазах превращается в откровенное дерьмо.

— Знаю, — недовольно скривилась Кейтара. — Свобода! Проклятая свобода! Причем в понятие свободы у них почему-то в первую очередь входит свобода извращений. И безнаказанность за творимые мерзости. Но дети? Зря они тронули детей, такого мы не прощаем. Это точная информация?

— Аналитики утверждают, что да, — подтвердил Линкай. — Причем все прежние попытки добраться до столичных приютов законными способами ничего не дали, бюрократы ставят рогатки за рогатками, на что угодно идут, лишь бы не позволить инспекторам фонда побывать там. Мне это надоело, и я разослал по самым большим приютам дроидов-шпионов, у тиумцев нет аппаратуры, способных их обнаружить. Вскоре должна начать поступать информация. Что делать дальше пока не знаю. Но мое мнение — для анализа происходящего нужен дварх.

— Кинем клич, кто-то, да отзовется, — закусила губу девушка, которой очень не понравилось услышанное. — Да что же с ними всеми такое? Не успеваем одну яму с дерьмом вычистить, как они тут же новую наваливают. Почему обязательно должна образовываться какая-то мерзость? Зачем они такое творят? Чего этим добиваются?

— Не знаю, — брезгливо скривился т’онец. — Паш у они, такова их природа, другого ответа у меня нет. Что будем делать, если детей действительно продают извращенцам для изнасилования?

— Что? — зло оскалилась Кейтара. — Попросим помощи у фарсенских ликвидаторов! Не откажут. За детей они и сами любого порвут. Пусть казнят насильников самым жестоким образом с публикацией в прессе за что именно. Чтобы каждый подонок знал, что если изнасилует ребенка — сдохнет, причем мучительно! Зверье, способное на такое, жизни недостойно!

— Согласен, — резко кивнул Линкай. — Но есть ведь еще и те, кто сам не насиловал, но продавал детей насильникам. Чиновники тиумского министерства образования и прочая замешанная в этом сволочь. Купленные полицейские и им подобные. Их казнить, как будто, не за что…