Взяла очередную ягоду, поднесла ко рту и откусила. И тут же заметила, как сверкнули его глаза, становясь темнее. Дожевав, решила больше не есть, чтобы лишний раз не дразнить. Глядя на него, я прямо-таки ощущала какую-то невидимую нить, которая крепко связала нас друг с другом. Кажется, я уже приняла решение, но ему знать об этом пока рано.

Во дворе послышался скрип двери, я обернулась. Бабушка выходила из дома, надевая галоши и поправляя платок.

— Даночка, ты где?

— Я здесь, бабуль, на скамейке.

Посмотрела на Лешего, он улыбнулся, подмигнул и уехал. Стало даже как-то грустно, а грудь сдавило от тоски.

— Кто-то приезжал? — спросила она, присаживаясь рядом.

— Нет, какая-то машина мимо проехала.

Предложила бабушке ягоды, но она отмахнулась, задумчиво глядя куда-то вперёд. Почему-то у меня сложилось впечатление, что она что-то видела и теперь не поверила моим словам. Позже. Я познакомлю их позже.

— Что ещё ты хочешь сегодня делать? — поинтересовалась я.

— Ой, знашь, нынче воды в баню набрать надо бы, завтра с утра я ее затоплю. А пока что надо варенье по банкам разложить, да закрыть.

— Давай я помогу, натаскаю воду в баню, а ты пока варенье разложи.

— Негоже не рожавшей девке воду тягать, ишь чего удумала, сама я наберу, а лучше Мишку позову, соседова нашего, он мигом всё сделает за кулёк конфет. Ты сходи к Петровне, купи домашнего молока, небось в городе пьёте разбавленное с водой сухое молоко.

Молоко, а тем более домашнее я давно не пила. Бабуля сунула мне деньги, вынесла из дома тряпичную сумку мохнатых годов и отправила к соседке через три дома. Я шла и думала о том, что может жить у нее. А что? Здесь спокойно и ей помощь будет.

Подошла к бревенчатому старому дому Петровны, здесь почти у всех такие дома. Подошла к окошку, постучала в него и стала ожидать, когда хозяйка откликнется на зов. Во дворе залаяла собака. Я вздрогнула.

— Иду-иду! — послышалось из избы.

Спустя пару минут вышла баба Нюра, которую все зовут Петровной, в цветастом платье и белом платке. Для своих лет, а она старше моей бабушки на пять лет, очень бодрая и энергичная бабулька. Кроме того, что занимается своим хозяйством, а это огородом и двумя коровами, так ещё носится по всей деревне, то в магазин, то болтать с кем-то.

— Здравствуй, Даночка, чаво пришла? Небось бабка твоя за молоком отправила?

— Здравствуйте, баб Нюр! Да, бабуля молоко попросила купить, как Ваше здоровье?

— Да чай как у всех стариков, то болит, сё болит. Сейчас вынесу банку, ты тут погодь, а то у меня там Шарик. Дворняга, а злющий какой, весь в Ваську, мужа моего покойного.

Она ушла в дом, продолжая о чем-то ворчать, я же улыбалась, наслаждаясь деревенской жизнью. В первые два дня у меня тут временами голова кружилась от чистого воздуха. Считай, сама деревушка находится прямо у леса, того самого, где мы жили с Лешим. И такая тишина. Нет постоянно разъезжающих машин, тут они мало у кого есть, почти одни старики остались.

Баба Нюра вынесла трёхлитровую банку теплого молока, аккуратно поставила мне в сумку, а я отдала ей деньги.

— Оно ещё только надоено, пейте, пока свежее, Маруся уж знат, когда я коров доить начинаю.

— Спасибо Вам большое! — искренне поблагодарила я.

— Ступай, чай бабка тебя заждалась.

Пошла обратно и заметила, как соседский мальчуган лет двенадцати, таскает ведром воду в нашу баню. Вот, бабуля! Усмехнулась я.

Зашла в дом, который слегка покосился в сторону, полы тоже были немного скошены в бок. Заходя в переднюю, так называют комнату, где находятся спальные места и обеденная зона. Справа стоит русская печь, за ней кровать бабушки, дальше расположен старый шкаф, который издает скрип, когда его открываешь. Он разделяет комнату, образуя ещё одно спальное место за ним, где уже я сплю. У окон стоит стол, стулья, где мы кушаем. Слева находится старенький диван, в углу тумбочка с телевизором.

На стенах висят фотографии ее родителей, бабушек, мужа, то есть моего деда, мои детские. На подоконниках стоит цветущая красная, белая, розовая герань. Уютная белая тюль, серая штора. Аромат цветов перемешивался с запахом дерева, смолы, придавая всей обстановке особый уют.

Поставила банку на стол и отправилась на поиски бабушки. Она оказалась на кухне, но в деревне эту часть дома называют "задней". Здесь установлена вторая русская печь, умывальник, где тут же моется посуда, стол, холодильник, газовая плита, подсоединенная к газовому баллону. На втором столе, рядом с холодильником стоит электрический чайник.

Бабуля, как и говорила, выкладывала только что сваренное клубничное варенье по литровым банкам, которые ранее были простерилизованы. Она так умело всё это делала, больше всего я была в восторге от того, что ягодки сохранялись целыми, а не превращались в кашу.

— Помочь? — поинтересовалась я.

— Да чаво тут помогать? Я уже заканчиваю. Ты лучше достань из печи хлеб и накрой его вафельным полотенчиком. Сейчас банки закроем и попьем молочка с хлебушком. Справишься? Али помочь?

— Справлюсь, — улыбнулась я.