Присутствует в «Плавании» и численный символизм. Так, например, согласно трактовке раннехристианских апологетов, в том числе Евхерия Лионского, пятнадцать «степенных» псалмов соответствовали пятнадцати ступеням иерусалимского храма; Баринт и Мернок обходили остров – обетованную землю святых – в течение пятнадцати дней, что подчеркивает символизм острова как нового земного Иерусалима [17] ; стоит вспомнить и о том, что команда святого Брендана состояла (включая самого святого) из пятнадцати человек до того, как к ним присоединились трое «лишних» братьев.

К числу сложных и до сих пор не нашедших однозначного решения вопросов принадлежит соотношение идеологии «Плавания Брендана» с существовавшим в VIII–IX вв. в Ирландии движением «клиентов», или «дружинников Божьих» (ceili De). С одной стороны, отмечается сходство между поведением Брендана и его монахов и учением «дружинников Божьих» (отказ Брендана от мяса, параллель между семилетним путешествием и практикой семилетнего покаяния) [18] ; известно, что тогдашний глава монастыря Брендана, Клонферта, был среди учеников главы движения – Маэл Руайна. С другой стороны, соотношение между идеями «дружинников Божьих» и Брендана явно неоднозначно [19] ; Т. О’Лафлин даже предположил, что намеренная простота и краткость богослужебных действий в «Плавании Брендана» является сознательным противопоставлением строгому аскетизму учения Маэл Руайна [20] .

Также чрезвычайно затруднено исследование связей между «Плаванием Брендана» и другими текстами «Плаваний» в ирландской традиции – immrama («плавания») и echtrai (часто условно переводится, как «приключения») [21] . Возможно, «Плавание Брендана» возникло одновременно или чуть позже «Приключения Коннлы» и «Плавания Брана»; считается, что «Плавание Маэл Дуйна» было создано позднее, и что некоторые его эпизоды были основаны на «Плавании Брендана». Одна из таких общих черт – наличие «лишних» персонажей в команде корабля (в «Плавании Маэл Дуйна» это его приемные братья, в «Плавании Брендана» – три монаха, которые потребовали позволить им отплыть вопреки желанию аббата). В обоих случаях текст можно понять так, что цель плавания не может быть достигнута, пока на борту присутствуют «лишние» люди. Только один из них, как предупреждает Брендан, сможет достичь спасения, и в конечном счете никому из них не суждено увидеть землю обетованную. Как полагает Ч. Д. Райт, в судьбах трех монахов отразилось три возможных пути души христианина – спасение для человека, оставшегося на острове Трех Хоров, погибель для того, кого демоны утащили внутрь адской горы, и грех, покаяние и затем – спасение для того, кто совершил грех (кражу) [22] .

В описании блаженных островов Иного мира также присутствуют многие общие элементы: изобилие цветов и плодов, свет, отсутствие мирских потребностей. Однако в отличие от мирских «плаваний», в «Плавании Брендана» отсутствует мотив вынужденного ухода за море кого-то из героев, а также мотив счастливых островов, как «страны женщин».

Следует отметить отчасти уникальный характер «Плавания Брендана» как рассказа о плаваниях, написанного целиком на латинском языке и посвященном отдельно плаванию святого, а не его житию в целом. До нас дошли образцы ирландских immrama, где речь идет о клириках (например, «Плавание Снедгуса и Мак Риагла») [23] , но они написаны на ирландском языке. Разумеется, в житиях встречаются отдельные истории о плаваниях тех или иных клириков; весьма показательны истории о плаваниях в житии святого Колумбы [24] , где, например, рассказ о плавании Кормака разворачивается в небольшую новеллу. В связи с этим нельзя не упомянуть о памятнике, где перечисляются святые-путешественники – это так называемая «Литания святых-паломников», опубликованная Ч. Пламмером. Мы не знаем, существовали ли на эти сюжеты полноценные «плавания», или же речь идет об устных преданиях или отдельных агиографических фрагментах. В частности, в «Литании» упоминаются и сюжеты о Брендане, которые не попали в «Плавание» – «двенадцать паломников, из которых Брендан нашел одного человека живым на острове Кота» [25] и «трижды по двадцать человек, что отправились с Бренданом искать землю обетованную» (в «Плавании» их пятнадцать) [26] .

Как справедливо отметили Дж. Орланди и Р. Гульельметти, конечно, immrama и echtrai трудно свести к одному знаменателю, однако в них наличествует основной элемент – некоторое преступление или врожденный порок, и путешествие становится необходимым для того, чтобы достичь очищения и спасения, изменить моральный облик героев. Брендану же в «Плавании», напротив, изначально присуща святость, не требующая искупительных странствий и нравственного преображения [27] .

Несмотря на огромную популярность «Плавания» в средневековой Европе, отношение к этому тексту зачастую было настороженным. Так, Винсент из Бове не стал включать историю о Брендане в свое «Зерцало историческое», охарактеризовав «Плавание», как «апокрифический бред» (apocrifa deliramenta); возможно, по той же причине сюжет «Плавания» отсутствует в «Золотой легенде» Иакова Ворагинского [Esposito 1938: 344]. Интересно, что переводивший «Золотую легенду» на английский Уильям Кэкстон в числе других житий английских святых добавил в нее и «Плавание».

Издатели Acta Sanctorum в 1680 г. (в лице Г. Геншена), процитировав Винсента из Бове, также отказались от публикации «Плавания»: по их мнению, рассказанное в «Плавании» было некоей поэтической вольностью, которая обрела историческую форму. Так, историю о встрече святого Байрре, скакавшего на коне в море, с Бренданом, путешествовавшим (естественно) на ките, они объясняли так: «Возможно, их корабли имели флаги с конем и китом, отсюда и происхождение этой басни». Интересно, что Геншен знал о Брендане также из жития святого Мало, но считал персонажа из жития Мало другим, армориканским Бренданом, не идентичным ирландскому [28] .

Первое современное издание «Плавания» выполнил французский медиевист Ашиль Жюбиналь (1810–1875) в 1836 г. [29] Издание было основано на двух рукописях из Парижской национальной библиотеки – 5572 и 3784 (обе относятся к XI в.); кроме того, Жюбиналь опубликовал и переводы «Плавания» на старофранцузкий. В своем предисловии А. Жюбиналь, помимо прочего, обратил внимание на наличие других версий легенды – на древнеирландском, нижненемецком, испанском, английском и англо-нормандском языках. Следующее издание (1871) осуществил немецкий антиквар Карл Густав Теодор Шрёдер (1840–1916) [30] . Для Шрёдера издание латинского текста носило вспомогательный характер: основной его целью была публикация трех немецкоязычных текстов: средненемецкой поэмы (Von sente Brandan), нижненемецкой поэмы (Van dem hilgen sunte Brandan) и раннего печатного популярного издания (Volksbuch), публиковавшегося до 1521 г. [31] Латинский текст был опубликован Шрёдером по рукописи 844 на пергаменте из Pauliner Bibliothek в Лейпциге; отдельные варианты были сверены им по бумажной рукописи из Вольфенбюттеля (Heimst. 445). Все тексты в издании Шрёдера снабжены подробным комментарием.