Шрифт:
– Чёрт-те что, – не сдержался инспектор. – Похоже на какого-то психа.
– Более подробный отчёт после лабораторных исследований, конечно, – добавил Эрих. – Вы так и не взяли в штат нового судмедэксперта?
– У нас только стажёр, – недовольно буркнул Винк. – Поэтому и обращаемся к вам, Краузе.
– Премного благодарен, – с явной иронией отозвался Эрих. – Вокруг ничего не валялось?
– О чём вы?
– Откуда я знаю? Я вас спрашиваю.
– Нет.
– А там что? – Эрих указал на смутно виднеющийся в разгорающемся рассветном мареве небольшой предмет, лежащий у противоположного края причала.
– Якорь, – пояснил инспектор. – Видимо, кто-то забыл из мелких лодочников.
– С верёвкой? – спросил Эрих, разгибаясь и вставая.
– Ну да.
– Небольшой якорь с верёвкой?
– Вот дьявол! Вы хотите сказать…
– Возможно, его принесли вместе с жертвой. Якорь собирались привязать к ноге, например, и потом уже скинуть тело в воду. Тогда бы точно с концом.
– Что значит «принесли вместе с жертвой»? – недовольно нахмурился инспектор.
– По моему мнению, – сказал Эрих, – девушку убили в другом месте. На ней нет даже верхней тёплой одежды, согласитесь, гулять по ночным улицам в такую погоду без пальто, плаща или накидки может только ненормальный.
– Получается, её притащили сюда для того, чтобы скинуть в воду?
– Притащили или привезли на экипаже, если место убийства достаточно удалено.
– Проверим, – кивнул Винк.
– Опознали сразу? – уточнил Эрих, чувствуя, как проклятые капли продолжают мерзко заползать за воротник.
– Почти. В кармане девушки оказалась визитка некоего Симона ван дер Берга, кстати, вы должны знать этого никчёмного адвокатишку. Его срочно привезли сюда, благо живёт он в двух кварталах. Ну и… Оказалось, убитую зовут Эмма де Беккер. Мадемуазель высшего света с Лейдсестраат. Невеста этого самого ван дер Берга, чёрт его подери! А вовсе не проститутка, как думалось нам вначале.
– Я закончил, – сообщил Эрих, захлопывая и подхватывая правой рукой саквояж. – Остальное в полицейском управлении. Полагаю, я подъеду чуть позже.
– Как изволите, – недовольно пробурчал инспектор. – Не было печали, – в сердцах добавил он.
Эрих кивнул Винку и пошёл обратно в начало причала.
Бледный Симон всё ещё продолжал там топтаться под бдительным присмотром сержанта.
– Ну что? – тоненьким голосом нетерпеливо спросил он, стоило Эриху приблизиться.
– Вы же понимаете сами, Симон, – попытался урезонить его Эрих. – Ей уже ничем не помочь. Соболезную, но…
– Эта мразь должна получить по заслугам! – с пылкостью заявил адвокат, на его щеках проступил нездоровый румянец. – Умоляю вас!
Найдите его и… – Глаза Симона наполнились слезами. – Боже мой, – прошептал он совсем тихо и отвернулся. – Боже мой…
– Я постараюсь, не отчаивайтесь уж так. – Эрих ободряюще похлопал знакомого по плечу, помедлил несколько секунд и пошёл дальше, к кэбу, что получасом ранее выслал за ним инспектор.
Сам Эрих, хоть и не подавал виду, но пребывал сейчас в очень растрёпанных чувствах. И даже не от шокирующего вида жертвы и чудовищности жуткого преступления. В конце концов, биологу, химику и внештатному судмедэксперту главного городского управления полиции часто приходилось сталкиваться в своей практике со всякими неприятными и непотребными вещами. Но данное дело усугублялось тем, что Эрих Краузе всего каких-то семь часов назад сидел с мадемуазель Эммой де Беккер в забегаловке под названием «Голубая утка», что на улице Нювендюк, и пытался пить с ней шипучее шардоне.
Глава 2
Демоны
Заречинск, наши дни
– Да они издеваются, что ли?! – возмущённо воскликнула Элис самой себе. – Что за наваждение?
Последнее время её почему-то стали преследовать потусторонние силы. А как иначе объяснить тот факт, что четыре последних редакторских заказа из пяти оказались связаны с магией и оккультизмом?
Клиенты словно сговорились. Только Эля закончила правку скучного теологического трактата о «Деструктивных общественных организациях и некоторых религиозных группах матрицы „Экологии духа и язычества“, как ей на смену подоспел заказ от некоего адепта магических практик, который якобы корректно (!) расшифровал-таки три енохианских ключа, но не был уверен в пунктуации. Пунктуацию Элис, разумеется, поправила, но…
Она щёлкнула мышкой по тексту на экране:
«Я правлю вами, – молвил Господь Праведный, – властию, вознесённой выше тверди Гнева Небесного, в чьих руках Солнце – меч, а Луна – пламень пронзающий; кто отмерил одеяния ваши среди покрова Риз Моих, и соединил вас вместе, яко ладони рук моих. Чьи престолы озарил я огнём собрания, и украсил одеяния ваши восторгом. Для кого учредил я закон, повелевающий святыми, и передал жезл с ковчегом знания. Сверх того, возвышали вы голоса ваши и клялись в вере и покорности Тому, кто Жив, и Торжествует, у Кого нет ни истока, ни предела – и быть не может; тому, кто сияет, яко пламя, среди чертогов ваших и правит среди вас, как равновесие Справедливости и Истины. Двигайтесь посему и проявляйтесь! Откройте тайны Сотворения вашего! Будьте дружественны, ибо я жрец Бога вашего, почитатель Всевышнего!»
Причём в сопроводительном письме клиент отдельно отметил, какие слова должны начинаться с прописной буквы, сообщив, что это «категорически важно».
– …Кто сияет, яко пламя, среди чертогов ваших, – продекламировала Элис с выражением. – Ну, куда деваться-то?
Но и на этом всё не закончилось. Та самая поэтесса, давняя клиентка, что раньше присылала на правку стишата про белочек и «кОкое всё зелёное», вдруг загрузила Элю «Тёмными сонетами», общее содержание которых хорошо укладывалось в одну из присланных строф: