Шрифт:
– Что ты во мне нашла... Не понимаю...
– Брось... Не напрашивайся на комплименты, – смеюсь я, нюхая его кожу. – Ты самый лучший...
– Я не о внешности или деньгах... Я о характере, образе жизни, отношениях... Порой мне кажется, что тебе бы подошёл такой как... Ну... Как Ширя, к примеру...
– Фу, – хмурюсь я, а Руслан смеётся, прижимая меня к себе.
– Вот и я о том же... Не умеешь ты выбирать, Гербера... Разве холод – это то, что тебе подходит?
– Ты не холодный. Очень даже горячий. Мой Ад. Сам знаешь...
– Хочу сходить в душ, – говорит он, меняя тему и привстав. – Подождёшь меня? Ну или можешь засыпать... Я разбужу, – играет он бровями и гладит меня, и я прячусь от его наглых рук под одеялом.
– Иди давай, – фыркаю на него, и он уходит. А потом...
Не знаю, что на меня находит, но я лезу в его тумбочку. Хрен его знает, что за паранойя... Но его это «что ты во мне нашла» только подбрасывает дров в топку. Словно он нарочно ищет причины...
И когда я визуально всё осматриваю, натыкаюсь взглядом на ту самую маску кошки, что выронила в клубе в Варшаве... Очень странно.
Он подобрал? Допустим...
Зачем же он до сих пор хранит её?
Неужели та «я» так сильно ему понравилась?
Глава 34.
(Рус)
Когда возвращаюсь, она уже спит, и я нежно целую её в плечико, прикрывая одеялом. Сам же сажусь на край кровати и проверяю телефон. Гриша присылал некоторую инфу сегодня, но мне естественно было не до этого. С Герберой я постоянно отвлекаюсь. Мне становится некогда заниматься делами, а потом всё всплывает скопом.
Я очень тихо достаю шмотки из шкафа и выхожу из комнаты, прикрыв за собой дверь. Хотя время почти четыре, нужно сделать пару звонков. Есть люди, которые никогда не спят...Такая у них работа.
Гришанины шестёрки сообщают мне, что ни Вику, ни Баталова на территории России не заставали. Хотя бы это меня успокаивает.
Это значит, что можно немного расслабить булки и наслаждаться своей женщиной.
И с уличной прохладой я возвращаюсь к Наде в постель, а она вздрагивает.
– Где ты был, – бормочет сквозь сон. Блин, какая же она нежная, какая вся мягкая и приятная. Бесконечно можно любоваться и приставать.
– Нигде, спи, – обнимаю её и, уткнувшись носом в загривок, засыпаю за считанные секунды.
От неё пахнет миндалем и мёдом. Она вся такая сладкая, что я начинаю верить во всю эту хрень с пирожными. Никогда раньше не думал, что буду способен на такую ваниль. Да, с Линой у нас было серьёзно, я очень её любил, но...
Надя вообще другая. Она – девочка-праздник. С ней всегда как на пороховой бочке. Или словно запускать фейерверки из чувств. Это странно, это непривычно, особенно для такого отбитого мудака, который с головой окунался в криминал и повидал всякое, но… Она ведь меня как-то обжигает… До сих пор хрупкая девочка обжигает сильнее шрамов на моём теле.
Чувствую, что мы ещё не раз потреплем друг другу нервы. С ней я по-настоящему чувствую, даже после того долгого застоя в моей жизни. Я думал, что никогда не выберусь, но она меня как-то расшевелила. А я ведь и сам не понял, как.
Утром не выпускаю её из объятий. Правда утро у нас началось в одиннадцать... Но что же поделаешь...
Она голая, тянется, а я касаюсь её круглой обалденной задницы, и не могу успокоиться. Просыпаться с такой елдой и видеть перед собой её обнажённое тело это же комбо. Никак не смогу остановиться.
– Руслан, мне надо помыться... Руслан... – частит она из-за наглых движений моих рук, которые уже подминают хрупкое тело под себя.
– Я сейчас хочу. Полежи просто, – утрамбовываю её и приподнимаю вверх её задницу. Разглядываю открывшийся при свете лучей вид.
– Боже, Руслан... Мне стыдно, – Надька зарывается лицом в подушку, а я ласкаю её пальцами.
– Что-то не похоже... Или же тебе снился я... За это стыдно?
Она, блин, вся течет. Ощущая мои касания, сильнее вонзается в простынь пальцами и стонет. А я подставляю свой член к влажной плоти. Медленно вхожу, а сам смотрю на это. Как становлюсь мокрым от неё, вхожу и выхожу на всю длину. Блядь, как же красиво. Как идеально. Мы идеально друг другу подходим... Я это вижу, чувствую... Ощущаю.
– Хочу трахать тебя всю свою жизнь...
– М... Только трахать? – спрашивает она, и я глажу ладонью её позвонки. Она такая тоненькая. Изящная. И вместе с тем пиздец фигуристая. Я и моделей драл менее фактурных. У меня не было ни малейшего шанса устоять перед ней. Ну, нереально это. Слишком она сочная. И лицо, и тело, и этот взрывной характер.
Бомба замедленного действия...
Как представляю, что досталась бы другому, так всего злобой как пеленой накрывает. Скручивает. Разрывает.