– Контузия, во второй вагон! – распорядилась она. – Мальчики, он вам кто?

– Друг он наш, товарищ боевой…

– Зовут его как? Как в список записывать?

– Кап… Зозулин Никита, 154-я морская стрелковая бригада, - исправился Сережка. – Товарищ военврач, он жить будет?

– Будет, не переживай, контузия у него, отвезем за Волгу и через месяц будет как новенький! – она записала в планшете и почти без паузы двинулась дальше, начала командовать. – Быстрее заканчиваем погрузку! Быстрее!

– А это кто, а? – поинтересовался Илья у одного из санитаров.

– Это не «кто», а начальник санпоезда, военврач 3 ранга Смирнова!

– Серый, не ной ты, и так тошно!
– Илья смотрел на сидящего, прижавшегося к стенке окопа, беззвучно плачущего Сережку. Он отвернулся от Сережки в сторону степи, чтоб тот не увидел его слез, шмыгнул носом – Не ной! Не в таких пердрягах «Кукушонок» был, выживет! Он еще даст фрицам прикурить! Слышишь?

– Слышу… - Серый промокнул слезы подняв правое и левое плечо и прижавшись к ним лицом. – Все… Я в порядке. Никак не могу привыкнуть, вроде бы стольких уже потерял. Только… Илюха! А вдруг он погиб совсем? Вдруг мы должны вернуться, как и попали – втроем, а мы его от себя отпустили?

– Да послушай! Я же говорил, что своим все «по честноку» рассказал: что со мной было и как было… Это вы – вдвоем, вам проще… А я себе чуть голову не сломал: что получилось, как получилось. Вот мне папка и находил в инете интересных людей, которые «поехали» на этой теме, психологов, реконструкторов, поисковиков… Даже парочку писателей – фантастов… Поэтому слушай! Возможно, мы не одни такие – вас же я нашел. Да и был еще такой дядька, по фамилии Гайдучок, который на фронте предсказывал все события и то ли в шутку, то ли всерьез говорил, что он из 23 века на войну попал.

– Да ладно! Врешь!

– Слушай дальше! – Илья обрадовался, что Серый перестал «пускать слезы». – Взрослым сложно принять новый мир, у них соображалка заржавевшая, а мы – молодые, наша соображалка – гибкая. Вот и получается, что если даже и попадают взрослые куда-то, даже в обычном сне, им «кукуху» сносит. В лучшем случае их в «дурку» отправляют. Да и вообще… Я все еще думаю, что это сон… Наступит момент, мы проснемся и все будет по-прежнему. Это будто кино, и мы в нем участвуем… Короче, как один врач сказал, что от таких ранений и повреждений я бы уже «дал дуба» от болевого шока. А я не дал… Почему? Потому, что для меня это - «сон». Я до конца во все это – не верю. Мы – не верим. У нас все вот тут – в голове!

– Да читал я… - перебил Илюху Серый. – Читал, что проводили какой-то эксперимент: брали гвоздь, раскаляли до красна и говорили, что сейчас его будут прижимать к руке испытуемого. После этого закрывали глаза испытуемого повязкой и прикладывали к руке человека простой карандаш… Человек кричал от страшной боли и на руке образовывался шрам от ожога, хотя это был просто карандаш.

– Точно! Мне про этот опыт говорили! Именно так мне и родителям объясняли психологи шрамы, что это мне во сне привиделось и это реакция организма, как от карандаша в опыте… Так что, типа это все - кино…

– Больно от этого кино… Душе больно… Хочется выбраться, а не получается…

– Выберемся! Мне один писатель говорил, что все будет так, как должно быть. Нет никаких параллельных миров, просто есть один мир и если это произошло, то произошло! Серый! Мы же родились в 21-ом? Родились! Все будет хорошо! Я вот в прошлый раз вернулся на то место, откуда попал… А ты возвращался на прежнее место?

– Нет…

– Вот!!! Все будет так, как должно быть. Если что –то и случится, то случится так, как случилось, только с нашим участием. – вдалбливал одно и тоже Илья Сереге, но чуть – чуть по-разному.
– Даже если мы погибнем, то это нужно для Победы! А я в этот раз, раз уж так получилось, хочу расписаться на Рейхстаге!

– Распишемся, гадами будем, если не распишемся… А я в Прагу хочу, прадеда увидеть… Вдруг увижу!? – начал мечтать Серый.

– Вот, таким ты мне больше нравишься, а то - разнылся… Сопельшмайсер! – за что Илья тут же чувствительно получил кулаком в область печени от Серого.

– За Сопельшмайсера – ответишь! Один уже ответил… Вот рассказывай некоторым секреты…

Где-то через час старшина Бекетов, собрав взвод в окопчике, читал:

«Приказ Народного комиссара обороны №227, 28 июля 1942 г.

Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется вглубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население…

Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа из Москвы, покрыв свои знамена позором.

Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей…