Вдруг нечто постороннее привлекло внимание Зареллы. Что-то, а вернее, кто-то подкрался сзади к одному из существ атлантки и неуклюже попытался пошарить в складках её плаща, очевидно рассчитывая отыскать там карманы. Почувствовав присутствие чужого, обе сущности Зареллы мгновенно остановились и резко обернулись к незадачливому грабителю.

Это был эльф, очень юный и, очевидно, только ещё недавно вошедший в подростковый эльфийский возраст. На вид Зарелла не дала бы ему и шестидесяти лет. Воришка, застигнутый на месте преступления, на мгновение застыл. А затем, боязливо покосившись назад, стал медленно отступать. Оба тела Зареллы столь же неторопливо двинулись за ним. Окружая воришку, они теснили его к каменной стене. Когда же преступник угодил в ловушку, властным движением рук тела Зареллы откинули капюшоны со своих лиц и устремили пронзительные, сквозящие жестокостью взгляды на эльфёнка. Он испуганно вжался в стену, не зная, пытаться ли ему снова бежать или попробовать атаковать этих странных близнецов. Но и Зарелла не торопилась нападать на него. Голос тёмного владыки внутри её сознания монотонно твердил, что не стоит уничтожать мальчишку. Воришка мог сослужить ей куда большую службу, оставшись в живых.

– Назови себя, – леденящим душу шёпотом одновременно произнесли оба существа Зареллы.

– Лэл… – испуганный мальчишка запнулся на собственном имени, но тут же поправился. – Лайонел.

– Лайонел, – тем же потусторонним голосом повторила Зарелла. – Ты знаешь, кто я?

– Н-Нет.. – воришка словно поперхнулся этим словом.

Зарелла задумчиво кивнула. Одна из её личностей приблизилась вплотную к мальчишке, крепко схватила его за плечи и, с усилием сжав их, заставила Лайонела смотреть только себе в глаза. Мальчишка повиновался ей. Взгляд Зареллы гипнотизировал и пленял его мысли. Маленький эльф, словно беспомощный мотылёк, замер перед ней, не смея и не желая отрывать взгляд от её опасных, магнетических глаз.

– Очень скоро ваш мир падёт, Лайонел – прошипела Зарелла. – Запомни это! Я призову тебя, когда придёт время, и ты станешь служить мне. В этом твоё спасение.

Сказав это, Зарелла выпустила мальчишку из рук, и он сломя голову побежал прочь от неё, прочь от этой стены и от этой улицы. Зарелла смотрела ему вслед, но не чувствовала удовлетворения. Её терзали сомнения, но времени на размышления не было. Тёмный дух снова поторопил её, и знаки, что, казалось, спрятались на время от глаз атлантки, вновь стали призывно пульсировать впереди.

Дом всех молитв, куда в этот час направлялась Зарелла, представлял собой приземистое деревянное строение с облезлыми стенами и хлипкой, местами протекающей крышей. Название своё здание получило не просто так. Изначально оно предназначалось для проведения коротких ежедневных религиозных церемоний, которые могли быть совершены любыми гражданами Атлантиды, по недоразумению, случайности или по вине свалившихся на них дел не успевавшими вовремя явиться в храм своего Божества. Граждане эти могли относиться к любой признанной в Атлантиде религии, и единственным требованием, выставляемым им хранителем дома всех молитв, было соблюдение законов чистоты и тишины. Одновременно в доме всех молитв могли находиться представители нескольких совершенно разных религий, иногда даже соперничающих или, что ещё страшнее, враждующих, но на территории этого святого места никто из них не имел права вступать в конфликт. Впрочем, никто не мешал последователям этих религий заколоть друг друга сразу же за воротами святилища.

В эпоху Четвертой цивилизации Атлантиды дома всех молитв были широко распространены, но впоследствии, когда число официальных храмов значительно возросло, а количество религиозно-настроенных граждан, напротив, сократилось, дома всех молитв потеряли свою популярность. Многие из них были с годами разрушены, а те, что всё-таки сохранились до наших времён, являли собой весьма неприглядное зрелище.

Один из уцелевших домов всех молитв размещался в паре кварталов к северу от рыночной площади. Следуя своим тайным указателям, Зарелла нашла его без особого труда. В отличие от торговых рядов на улице около покинутого святилища было очень тихо. Горожане будто бы специально обходили стороной эти места, что, впрочем, не казалось удивительным, так как все строения в этой округе были какими-то старыми, порушенными и абсолютно непривлекательными на вид.

Ржавые ворота дома всех молитв оказались широко распахнуты, а нижняя их часть даже немного вросла в землю. Казалось, врата эти не закрывались уже очень много столетий. Вообще, у любого, кто посмотрел бы со стороны на это здание, должно было возникнуть стойкое ощущение, что уже очень давно сюда никто не входил.

Не теряя времени на ненужные страдания о былом, Зарелла направила оба своих тела ко входу в забытое всеми святилище. С каждым шагом приближаясь к нему, она всё сильнее ощущала зов тёмного божества. Оно ждало её здесь. Оно торопило её, и, отзываясь на его призыв, атлантка тянулась к нему всей душой.

Дверь дома всех молитв, как и врата, была не заперта, но всё же не распахнута настежь. Брезгливо толкнув трухлявую, скрипучую дверь, Зарелла медленно вошла внутрь и сразу же остановилась, позволяя глазам привыкнуть к полумраку молельной комнаты. Внутри было пусто и тихо. Тяжёлый запах пыли заставил оба лика Зареллы скривиться. Она не любила грязь. Быть духовно во тьме для неё – не значило быть в грязи. Так могли считать лишь те, кто мыслит узко. Кто не способен понять истинную природу и красоту тьмы.

Когда глаза её окончательно привыкли к полумраку комнаты, Зарелла медленно двинулась к противоположной стене. Деревянные половицы под ногами двусуществующей атлантки протяжно заскрипели, словно моля о том, чтобы кто-нибудь уже прекратил их мучения и разрушил, наконец, это богами забытое место. Впрочем, Зарелла прибыла сюда не с целью разрушения. Очень скоро она услышала слабый шорох, доносившийся из-за стены. Там, в самом углу, имелась низкая, сколоченная будто бы наспех дверь, ведущая в комнату, потаённую от обычных посетителей. Покрытая пылью, эта дверь была почти незаметна в полумраке молельной комнаты. Когда-то за ней находилась келья смотрителя. Сейчас на полу около этой двери имелись следы, ясно указывавшие на то, что, несмотря на общую заброшенность всего здания, эта дверца всё же часто открывалась.