Я говорю вслух лишь то, о чём он думает – ничего больше. И тем самым даю понять что не только знаю его как облупленного – но и читаю мысли…

А это очень напрягает!

Не давая ему рот открыть, на полном серьёзе:

– Это мы, русские и другие народы СССР - должны учиться, учиться и ещё раз учиться у великого китайского народа. А ко мне, о Великий! Можно обращаться просто и незамысловато – «товарищ Сталин».

Пока тот не пришёл в себя, показывая на имеющийся на столе самовар и прочие атрибуты безалкогольного застолья, предлагаю:

– Давайте я за Вами поухаживаю, а затем мы за чаем, обсудим кое-какие интересующие обе стороны вопросы.

И не слушая его самых горячих заверений, приступил к делу…

Как мне пояснили наши китаеведы, в Поднебесной пьют чай не просто так – для утоления жажды, а в ритуальных целях. Например, предлагая чашку чаю, в китайском обществе выражают почтение старшим. Там, в зависимости от предлога и обстоятельств чаепития, разновидности завариваемого чая и так далее - вплоть до достатка его участников, существует очень много разных способов заварить чай и мне рекомендовали один из них.

По инструкции от знатоков китайских чайных церемоний, в чашке «чаоу» завариваю зеленый чай - которой нежнее, чем черный чай или «улун», и для заварки используют не очень горячую воду.

«Чаоу» – это целый набор, включающий чашку, крышку, блюдце. Его используют как сам по себе, также и в сочетании с чайными чашками. Как для повседневного чаепития, как для отдельных ситуаций.

Меня этот способ привлёк множеством манипуляций, за которыми трудно уследить, особенно за разговором.

Сперва я налил в чаоу горячую воду из самовара, чтоб нагреть чашу. Вылив воду, я положил в неё листья заварки и ополоснув их уже немного остывшим кипятком, вновь слил его. Затем заполнив «чаоу» на две трети, закрыл крышкой и выждав секунд двадцать, разлил по фарфоровым чашкам…

Естественно, не забывая молоть при этом языком:

– …Культуре чаепития, мы – ррруссские, научились у китайцев. Научимся и другим искусствам.

Заговорщически подмигнув:

– Например, правильно смешивать некоторые травы, входящие в состав заварки.

Встревоженно вдыхая аромат, тот:

– Мы используем только чистые листья!

Недоумённо:

– Разве? Мне про Вас другое рассказывали… Врут, поди!

Протягиваю чашку и, когда тот со всем почтением взял её в руки, как бы между делом поинтересовался:

– Как здоровье товарища Ван Мина, кстати? Говорят, он перепил у Вас в гостях чая и тяжело заболел?

Ещё не ставший «великим» Мао, вдруг вздрогнул и выронил чашку на стол.

Как вроде уже говорил, Ван Мин был ставленником Сталина, хотя и не оправдал его надежд - уступив лидерство в КПК сидящему передо мной человеку. И Мао не мог не подумать, что я в отместку решил травануть его.

Он, конечно, не прав: если решу устранить с политической арены этого типа (а я это рано или поздно решу), то это произойдёт без всяких там «чайных церемоний». В этот раз лишь хотел припугнуть и по реакции вижу, что в этом преуспел.

И этот страх перед товарищем Сталиным теперь будет в нём всегда, хотя и не так долго: после Великой Отечественной войны - этот товарищ должен исчезнуть с политической арены и, вообще - с Белу свету, оставив после себя доброе имя в памяти наших народов.

Иначе никак нельзя.

В подтверждении моим мыслям, потерявший самообладание Мао Цзэдун, панически воскликнул:

– Извините, товарищ Сталин!

И стал кланяться, как китайский болванчик.

С ярко выраженной досадой и неудовольствием, хотя и в довольно дружеском тоне – мол, «не сцыте, товарищ»:

– Ничего страшного, такое иногда бывает со всеми.

Наливаю себе в чашку чая и сделав пару глотков и, уже совершенно в другом тоне:

– Вытрете салфеткой своё свинство товарищ Мао Цзэдун и пожалуй, приступим к делу.

Естественно чая, я ему больше не предложил.

***

Дождавшись завершения ликвидации «свинства», перехожу к тому, ради чего собственно говоря я согласился с ним вообще разговаривать. Сделав ещё глоток, с прищуром гляжу в глаза:

– Советский Союз помогал Китаю практически с самого момента своего возникновения, нередко действуя даже в ущерб своим интересам. Вы согласны с этим, товарищ Мао, или имеете какие-то другие соображения на этот счёт?

Тот, опять с поклоном: